Глупо все это. Сколько раз говорил мне отец, что плохих мест не бывает? Я лезу в рюкзак и достаю атаме, а затем выхожу из машины. Лужи достают почти до шнурков, и к тому времени, пока я добираюсь до багажника «ауди», мои ноги уже мокрые. Обе машины Томаса и Кармел были оснащены и снабжены всем необходимым, словно жизнеобеспечивающий аванпост, с кучей сигнальных ракет, шерстяных одеял и вещей первой необходимости, чтобы удовлетворить самые параноидальные вкусы ипохондрика. Томас рядом со мной осторожно ступает по грязи. Кармел хлопает по багажнику, затем мы достаем три фонарика и один фонарь, использующийся для кемпинга. В темноте мы идем все вместе, чувствуя, как немеют наши ноги, и, слушая, как носки хлюпают в ботинках. Здесь мокро и сыро. Не растаявшие островки снега все еще плотно опутывают подножие деревьев и амбар со всех сторон. Мне опять приходит в голову, насколько зловеще он выглядит. Даже хуже, чем обрушенный в викторианском стиле дом Анны. Он сжался на земле, словно паук, ожидая, когда мы подойдем слишком близко, притворяясь неживым. Но это глупо. Это просто холод и мрак проникают под мою кожу. Тем не менее, я бы, безусловно, не оценил того, если бы кто-то решил приехать сюда с бензином и спичками.
— Вот, — я передаю Томасу и Кармел их новые защитные заклинания. Томас опускает своё в карман брюк. Кармел же держит его словно четки. Мы включаем один мощный фонарь и зажигаем карманные фонарики рядом с дверью, которая скрипит то вперед, то назад, словно маня нас пальцем.
— Держитесь ближе, — шепчу я, и они теснят меня с обеих сторон.
— Я каждый раз твержу себе о том, что мы сумасшедшие, раз такое делаем, — ворчит Кармел. — И каждый раз мне кажется, что лучше бы я ждала вас в машине.
— Это не означает, что ты можешь остаться в стороне, — шепчет Томас, и по другую сторону от себя я ощущаю, как Кармел улыбается.
— Идемте внутрь, — бормочу я, двигаясь вперед, чтобы потянуть на себя дверь.
У Томаса есть раздражающая привычка быть в ударе, вспыхивать, как попало, лучами света со скоростью миллион миль в час, словно сейчас его отдубасит редко появляющийся призрак или что-то в этом духе. Но призраки пугливые. А если нет, то уж точно осторожные. Никогда в жизни я не открывал дверь и не обнаруживал, что пристально смотрю прямо в лицо мертвого. Однако я заходил внутрь и сразу понимал, что за мной следят. Тоже происходит и сейчас.
Глубоко в груди зарождается необычное ощущение, то чувство глубокого понимания откуда-то сзади. Странное чувство, когда за вами наблюдает мертвый, потому что вы не можете точно определить, откуда он смотрит. Это факт. Он раздражает, но вы ничего не можете с этим поделать. Точно так же, как стробоскопы Томаса.
Я иду в центр амбара и ставлю фонарь на землю. В воздухе разит тяжелой пылью и старым сеном, разбросанным по грязному полу. Когда я огибаю медленный круг рукой, осторожно и не дребезжа лучом своего фонарика, он шепчет и хрустит под ногами. Кармел с Томасом обращают на этот звук пристальное внимание, находясь прямо возле меня. Я знаю, что Томас, по крайней мере, ведьмак, который в силах тоже почувствовать, когда за нами следят. Луч его фонарика бегает по стенам вверх и вниз, выискивая углы и места, чтобы спрятаться. Он слишком много мельтешит им вместо того, чтобы использовать свет в качестве приманки и обратить внимание на темноту. Раздаются слишком громкие звуки шороха одежды; волосы Кармел перекидываются то назад, то вперед через плечо, издавая шум, словно чертов водопад, когда она оглядывается по сторонам.
Я вытягиваю руки и отхожу, позволяя свету от фонаря пробиться сквозь нашу сбитую в кучу толпу. Наши глаза адаптируются к свету, поэтому я и Кармел выключаем фонарики. В амбаре пусто за исключением каркаса старого плуга, пристроенного в южном углу, и затем фонарь окрашивает комнату в неяркий желтый цвет.
— Это то место? — интересуется Кармел.
— Ну, довольно неплохое для ночевки, — отвечаю я. — Утром мы попытаемся куда-нибудь прогуляться, где лучше нас примут, и вызовем эвакуатор.
Кармел кивает. Она въехала в суть. Путник, сидящий на мели, шевелит извилинами лучше, чем вы думаете. Именно поэтому он появляется в самых разнообразных ужастиках.
