Все посмотрели в сторону кровати. Поль дрых, как ангел, безмятежно, беззвучно. На плече у него горело по крайней мере пять штук лиловых пятен – следы страстных поцелуев, в просторечии именуемых засосами.
– Он сам не хотел уезжать, – добавила Ирина.
– Я бы тоже не захотел, – одними губами произнес Валдаев.
Анн-Мари похлопала внука по голой спине. Тот наконец-то открыл глаза.
– Я в раю, – выдохнул он блаженно. И заметил родное лицо: – О, ma chère! Bonjour! – Поль сел на кровати, заботливо поправил в необходимом месте простыню и крепко обнял любимую бабушку. – Как ты здесь? Я сейчас плохо соображаю. Но я безумно рад тебя видеть! Мсье, а где моя одежда? Какой сегодня день? Господа, у вас не найдется выпить?
Анн-Мари залепила внуку увесистый подзатыльник. Даже не верилось, что ее сухая, отнюдь не боксерская ручка способна на такое.
– Я что-то не так сделал? – удивился Поль. – Excuse moi! Извините!
– Дайте мне ремень, – попросила Анн-Мари. – А лучше сами. Выпорите их обоих, негодяев…
Маша сидела на диване, держала в одной руке банку с пепси, в другой – журнал «Компьютерра». Но журнал она не листала, а пепси не пила. Маша задумчиво разглядывала стену напротив.
– Тут что-то висело, – вспомнила она наконец. – А теперь не висит. Постер. Я еще удивлялась, что ты запросто прилепила на стену плакат с чьей-то физиономией. Так делают дети, солдаты и заключенные. А ты художница, существо утонченное. Приклеила скотчем. Даже без рамки. Кто там был? Какой-то киноактер.
– Не какой-то. А Брэд Питт.
– Ага. Имя мне знакомо.
– Наверное, Саша и тебе жаловался на бывшую подругу. У нее мозги заклинило на почве любви к этому актеру.
– Точно! – обрадовалась Мария. – Точно-точно! Ева! Ох и намучились мы с ней!
– Ты-то при чем?
– Ежедневно мы получали отчет страдальца. По ночам Ева называла беднягу Брэдом. Как же ему было обидно! Но он терпел.
– Интересно, почему он с этим мирился?
– Ну, видимо, в постели подруга была очень хороша.
– Понятно.
– Я рада, что твой интерес к голливудской звезде имеет разумные пределы. Ты ведь не сойдешь с ума, как эта Ева!
– У меня достаточно других причин, чтобы сойти с ума.
– Ты о Рудницком? М-да. Серьезная проблема. А ты из-за этого хотела позвонить Сашке, когда узнавала у меня его номер?
– Я и позвонила. Он крикнул мне, что занят, – обиженно надула губки Лиза.
– Значит, действительно был занят.
– Но почему же не перезвонил? Почти сутки, между прочим, прошли!
– Лиза, вчера в пять утра они уехали на какое-то озеро. И еще не вернулись. Илья даже детей из садика не забрал. Мы с Митей и Эдиком пешком упирались.
– Да нет. Просто я Валдаеву неинтересна.
– Не будь так категорична.
– То у него одно дело, то другое. Слушай, а мне, наверное, надо идти в милицию? Заявить на Рудницкого.
– Вот Валдаеву и заявишь. А в милиции тебя ждут. Взволнованно и с нетерпением. У них убийства, ограбления, изнасилования. И тут приходишь ты. И говоришь: знаете, мой жених такой подлец! Джипа у него нет. Коттеджа нет. И имя чужое присвоил.
– Маша, ты издеваешься?
– Нет! Но именно так все и будет звучать в милиции.
– Ладно, не пойду.
– А я пойду, хорошо? Домой. Сегодня, чувствую, опять придется самой за детьми ковылять.
Маша поднялась с дивана, вильнула бедрами, поправляя брюки. На ней вновь был кожаный костюм, но теперь не темно-вишневый, а горчичный. С тех пор как Мария узнала радость шопинга, у нее обнаружилась страсть к вещам из натуральной кожи. Осенняя прохлада давала отличный шанс пощеголять новыми приобретениями.
– Классный костюмчик, – оценила Лиза. – Деньги еще не кончились?
– На исходе. И спасибо. Магазины мне надоели.
– Не ври. Женщинам магазины не надоедают.
– Скучно. Барахло, тряпье, шмотки… В глазах рябит. А настоящая радость заключается в том, что я получила заказ от торгово-промышленной группы «Консул». Видела их рекламные щиты? Во! Здесь я развернусь на полную мощность! Кстати, если увидишь Валдаева, скажи, чтобы передал привет моему мужу.
– А ты, если увидишь мужа, передай через него привет Валдаеву.
На том и расстались.
Но Лизе не пришлось страдать от вечернего одиночества, мысленно перелопачивая в сотый раз свои невзгоды. В дверь позвонили. Лиза с опаской заглянула в глазок. Молодая женщина по ту сторону двери имела вполне безобидную внешность. УЗИ или «стингера» при ней не было. Лиза рискнула открыть.
