(Это сбивает ее.) Нас, из филиала Нэйпли Женского института, просили здесь, на общенациональной конференции… об… (сглатывает)… объяснить… (Глубоко вздыхает.) Что мы собираемся выпустить… этот календарь… (кивает) Женского института… для продажи на Йоркширской ярмарке. Чтобы купить диван. Для больницы… Скиптонской боль…
Загорается желтый свет.
(Это полностью выбивает ее из колеи.) Больницы… где Джон… (Медлит.) Мой Джон… (Она полностью теряет способность продолжать.)
Короткий гудок заставляет Ани подпрыгнуть.
Крис, стремительно врывается на освещенную сцену, на помощь подруге.
Крис. Постойте, постойте! Подождите-ка со своим чертовым гудком. (Она берет микрофон.) Простите, но другая представительница от Нэйпли хочет что-то добавить, и она готова сказать ересь. (Громко.) Я ненавижу сливовый джем. Я вступила в Женский институт только потому, чтобы осчастливить мою свекровь. Вот и вся история. (Начинает загибать пальцы.) Я совершенно бездарна в кулинарии. Я ненавижу вязанье. И поскольку маловероятно, что Джордж Клуни посетит Нэйпли с лекцией о своей коллекции обтягивающих плавок, — то я не вижу более причин оставаться в Женском институте. Кроме одной — мне вдруг захотелось собрать деньги в память о человеке, которого мы все любили. И чтобы сделать это, я решилась сбросить одежду съемок в календаре. (Медлит.) И если вы, присутствующие здесь, не согласны, то я собираюсь сделать это без вашего согласия, потому что, откровенно говоря, есть вещи поважнее любых согласий. И честно говоря, даже если мы получим от продажи всего-ничего… (показывает жестом крохотную сумму) … это все — таки приблизит момент, когда мы сможем победить эту вонючую, поганую, мерзкую, коварную чертову болезнь, этот рак, — прости господи. И я в это верю. И ради этого я готова не только раздеться, но и бегать по Скиптонскому рынку, вымазавшись в сливовый джем и с вязаной чайной грелкой на голове, распевая «Иерусалим».
Включается полный свет. Мы опять видим деревенский холл, все женщины сидят как на иголках.
Несколько мгновений все молчат.
Джесси. И что центральная комиссия ответила?..
Ани. «Женский институт не снимает обнаженную натуру»…
Джесси(откликается). Черт бы их побрал! Я так и знала, что они не позволят.
Общее уныние.
Ани и Крис(одновременно). «Но мы занимаемся благотворительностью».
Атмосфера мгновенно меняется.
Джесси(поднимая сжатый кулак). Благослови их Бог! Я знала, что они разрешат!
Все радостно вскакивают.
Кора. Вы не шутите? Они отменили решение Мэри?
Крис (обнимая Ани). «Если при этом соблюдены приличия». Что, к сожалению, исключает тебя, Силия.
Силия(бесстрастно). Ага.
Ани. Мы получили разрешение назвать это «Альтернативный календарь Женского института»
Крис. Должна сказать, что это большое облегчение, точно камень с души, — потому что я его уже отпечатала!
Ани. Что?!
Крис достает и раздает всем копии календаря.
Когда ты успела это сделать?
Крис. За день до поездки в Лондон. Я проверила сроки. Если бы мы стали ждать разрешения, то непременно пропустили бы Йоркширскую ярмарку.
Ани. Вот это да! И что, типография сделала это бесплатно? В качестве благотворительной акции?
Крис. Нет, нет. Мы заплатили кредитной карточкой компании Рода. Я записала этот расход как «канцелярские товары».
Все с трепетом открывают календарь.
Кора. О, Боже мой!
Джесси. Рут!
У всех то и дело руки взлетают ко рту, словно зажимая готовые вырваться восклицания. Но общее состояние у всех — приподнятое, с оттенком гордости за сделанное.
Силия. Провалиться мне на месте, Рут, но ты отлично выглядишь!
Кора. Господи, Джесси — ты просто вылитая Джейн Фонда!
Рут(вскрикивает и указывает пальцем). Кора!
Кора. О Боже, видно татуировку…
Джесси. А что он сделал с моим целлюлитом?
Силия. Да никуда он не делся, милая. Его просто скрывает тень.
Джесси. Теперь придется оставаться в тени до конца моих дней.
Силия(пролистывая страницы). А где моя фотография?
Крис (указывая). Вот! Смотри, сентябрь!
Все открывают сентябрьскую страницу. Воцаряется молчание. Непроизвольно все опускают календари.
Кора. Господи Боже мой!..
Джесси. Силия, могу только поздравить тебя.
