— В городе сейчас поползут слухи, самые невероятные, — предупредила Коллонтай, — буржуазные газеты будут полны лживых сообщений, Не поддавайтесь панике, друзья, ведите себя с достоинством, Я каждый день буду информировать вас. Слушайте московское радио.
Александра Михайловна ушла к себе в кабинет. Люди не расходились.
Сердце у Антошки гулко билось. Война — это страшно! Но взрослым свойственно преувеличивать опасность. Неужели они не понимают, что Красная Армия встанет сейчас грозной стеной на пути врага?.. Пионервожатый Костя не раз объяснял им в школе, что, если фашисты попробуют сунуть свой поганый нос в наш советский огород, мы им так ответим, что от них одна пыль останется. А то нет? Пытались же четырнадцать держав уничтожить молодую Советскую Республику — не вышло. А тогда и оружия было мало, и не все сознательные были. А сейчас каждый комсомолец будет Чапаевым, а оружия у нас ого-го-го! А у фашистов что? На геройские подвиги они не способны, и оружия больше нашего у них быть не может. Это факт!
Напрасно беспокоятся люди. Антошка твердо знает, что Красная Армия одолеет гитлеровские полчища, и очень скоро. А германские рабочие? Они должны восстать и смести фашизм так же, как русские рабочие в Октябрьскую революцию смели царизм. Может быть, в Берлине уже идут баррикадные бои. Пройдет неделя, две, и Гитлер отдаст ключи от Берлина главнокомандующему Красной Армии. Ведь были даже в древности такие случаи. Уж что-что, а по истории у Антошки всегда была пятерка.
Но ведь и Александра Михайловна историю не хуже Антошки знает. Почему же она так встревожена? Почему она говорит, что война будет трудной? И у всех взрослых лица такие суровые и напряженные. Может быть, высказать им свои соображения? Но кто будет слушать ее, девчонку?
Расходились из полпредства поздно вечером. Продавцы газет визгливо выкрикивали новости о победном марше гитлеровских войск в России, люди расхватывали вечерние газеты.
Сияли, подмигивали яркие огни рекламы. Из ресторанов неслись звуки джаза.
Недели шли за неделям». Прошло уже три месяца, а война все не кончалась. Советское радио каждый день сообщало одно и то же: «Ожесточенные бои с противником идут на всех фронтах». А где эти фронты? Некоторые шведские газеты не раз сдавали немцам и Москву и Ленинград. Этому, конечно, никто не верил. Сегодня Совинформбюро сообщило, что «бои идут под Киевом». Вот куда уже фрицы докатились! Все не так просто, как говорил пионервожатый Костя. Анатолий Васильевич уходил каждый день на работу, но через два-три часа, хмурый, воз-вращался обратно. Торговля со Швецией прекратилась, колонки, продававшие советские нефтепродукты, закрывались одна за другой.
Антошка осаждала отца вопросами: почему Гитлер побеждает, почему наши не дадут им как следует, почему не восстают германские рабочие?
Отец терпеливо объяснял: немцы напали на нашу страну внезапно, у них больше оружия — они захватили все европейские страны, военные заводы всей Европы работают на гитлеровскую армию. Швеция хотя и не воюет, но вся ее руда идет тоже в Германию. У фашистской Германии есть союзники: Италия, Финляндия, Венгрия, Румыния, Испания. Гитлер распоряжается солдатами этих стран, как своими собственными. У нас тоже есть союзники — Америка и Англия. Но они пока выжидают. Мы одни, своими силами отражаем нашествие фашистской Германии. Самые верные и надежные союзники — это трудовые люди во всех странах. Они поднимаются на борьбу, но нужно время, чтобы они сорганизовались, вооружились. А в самой Германии кто поднимет рабочих на борьбу? Товарищ Тельман, большинство коммунистов заключены фашистами в тюрьмы и в концлагеря.
Анатолий Васильевич теперь уже не насвистывал «Мы кузнецы» и даже в плохом настроении не напевал «Кирпичики». Он о чем-то все время усиленно думал, шагая из угла в угол по комнате, потирая виски. По ночам просиживал за статистическими справочниками, что-то высчитывал, составлял таблицы. «Чем заняты все время твои мысли?» — спросила его как-то Елизавета Карповна. «Подсчитываю возможные запасы нефтепродуктов гитлеровцев», — ответил он и объяснил, что у Германии нет своей собственной нефти, а награбленные и накопленные накануне войны запасы не пополняются, а истощаются. Нефть — это самый слабый участок германской военной машины, и каждый взорванный склад нефтепродуктов наносил бы чувствительный удар по боеспособности гитлеровцев. «Уж я-то знаю, как обнаружить нефтехранилища, как к ним подо-браться. А партия, Лизонька, призывает, чтобы у гитлеровцев земля горела под ногами. И она будет гореть. Будет!» Елизавета Карповна знала характер своего мужа и понимала, чего он добивается, посылая в Москву телеграмму за телеграммой с просьбой разрешить ему выехать на родину.
