Девочка с портрета - страница 9

Амелия нахмурилась. Эта картина казалась ей смутно знакомой, но она не могла понять почему. А потом она вспомнила, что писал Ной в своём дневнике: «Снега каждую ночь наметает по стрехи, и каждое утро мы с папой берём лопаты и расчищаем дорожку к конюшне».

Здесь всё было как в дневнике. Амелия крепко зажмурилась, досчитала до десяти и открыла глаза. Но она не проснулась, нет. Значит, это не сон. Она оказалась внутри событий, описанных в дневнике.

Она медленно закрыла дверь и села на пол, прислонившись спиной к дощатой стене. Её глаза постепенно привыкли к сумраку. Теперь, когда она знала о лошадях и корове, ей уже не было страшно. Глядя на корову, Амелия поняла, что та совсем не такая большая, как представилось поначалу. Коровы, которых Амелия видела из машины по дороге в Шотландию, были гораздо крупнее. И вот что странно: даже маленькая корова всё равно была больше Фредди, но Амелия почему-то её не боялась. Удивительно!

Амелия тихонечко рассмеялась, и одна из лошадей удивлённо заржала.

– Извини… – пробормотала Амелия. – Просто здесь всё так удивительно. И ничего не понятно. Вот мне и смешно. Я не знаю, как здесь очутилась. Так не бывает. Да, не бывает… – добавила она задумчиво. – Может быть, мне это всё-таки снится.

Амелия поднялась на ноги, подошла к лошадям и погладила их обеих по тёплым бархатным носам.

– Хотя вы настоящие, вас можно потрогать. И здесь у вас пахнет. Только не обижайтесь, – поспешно добавила она, – но мне обычно не снятся запахи, поэтому мне кажется, ваши стойла пора почистить. Вы, наверное, Рассет и Руби. Он говорил, вы красивые. Вы и правда красивые. А ты Люси, – Амелия обернулась к корове, но погладить её не решилась. Она пару раз каталась на лошадях в конноспортивном клубе, и лошади ей нравились, но близко встречаться с коровой ей ещё не приходилось. А вдруг коровы кусаются?

– Ной писал, что тебе грустно, потому что продали твоего телёнка, – пробормотала она. – И что ты наступила ему на ногу и нога потом распухла, но он знает, что ты не нарочно.

Лошади снова задёргали ушами. Одна из них фыркнула и топнула копытом по полу. Амелия сделала шаг назад.

– Я вас напугала? – прошептала она.

Но лошади больше не обращали на неё внимание – они с нетерпением смотрели на дверь. Амелия тоже обернулась в ту сторону и услышала скрип шагов по снегу.

– Кто-то идёт! – прошептала она, озираясь по сторонам в поисках места, где можно спрятаться. Но конюшня была совсем маленькой. Спрятаться негде. Разве что за ремнями конской упряжи, висевшей в углу. Амелия забилась в угол и вжалась в стену, очень надеясь, что тот, кто придёт, не останется здесь надолго.

Дверь распахнулась, и в конюшню вошёл мальчик, с виду на пару лет старше Амелии. Следом за ним вошёл высокий бородатый мужчина в меховой шапке, точно такой же, какую Амелия нашла в сундуке на чердаке.

– Здесь ещё студёней, чем на улице, – сказал мальчик, подпирая дверь колышком, чтобы она оставалась полуоткрытой.

Амелия старалась не слишком высовываться из-под ремней, но ей ужасно хотелось послушать, о чём они говорят. Мальчик говорил с американским акцентом, но не так, как американцы по телевизору. Акцент был другим, более сложным для понимания. Наверное, так говорили в Америке сто пятьдесят лет назад… И одеты они старомодно – и мужчина, и мальчик. Грубые кожаные башмаки, шерстяные пальто. Амелия присмотрелась получше и едва удержалась, чтобы не ахнуть вслух. На мальчике было то самое пальто из сундука! Пальто с деревянными пуговицами. В крупную коричневую клетку.

– Привет, Руби, привет, Рассет. Люси, хорошая девочка. Смотрите, что я вам принёс. Сено!

Мальчик ходил по конюшне, наполняя кормушки свежим сеном, а мужчина – его папа, догадалась Амелия – сметал с пола грязную солому. Амелия съёжилась в своём укрытии. Мальчик выглядел вполне дружелюбным. У него были тёмные растрёпанные волосы, как у Тома, но глаза не такие насмешливые и не карие, а голубые. Он казался добрее Тома. Хотя Амелии подумалось, что, может быть, Том не такой уж и злой. Может, он просто не выносит людей, которые не любят собак. Как бы там ни было, мальчик совсем не пугал Амелию, но его папа казался суровым. У него была чёрная борода и густые сросшиеся брови, поэтому казалось, что он хмурится.