— А почему она не с
сыном, а с тобой поехала?
— Да его отец забрал на
юг, с аквалангом поплавать. Соскучился, наконец, по чаду, понимаешь... Лёха-то,
он весь в батю — и личиком, и душою... А вот тете Клаве остается разве что с
природой оттягиваться... А вот твоя тетя Зоя тебе родная, точно? Вы сильно
похожи.
— Правда. Она мамина
старшая сестра. Но живет тетя Зоя очень далеко от нас, и видимся мы совсем
редко. Вот как-то раздобыла путевку, ну и решила со мной хоть немного времени
провести. Как она теперь там... — и девчонка грустно вздохнула.
— Не унывай! Все скоро
образуется! Вот только солнышка дождемся...
— Ой, и влетит мне от
мамки! Ведь это я всю эту кашу заварила...
— Ты же книжку спасала!
Про святых... Не бойся, они заступятся...
НА БОЛОТЕ
Солнце пробило молочный
туман внезапно. Слепящее глаза раскаленное золото хлынуло всюду: на пещеру, на
сосны, на гранитные выступы мрачной горы. Зеленые мхи вмиг стали
желто-оранжевыми, а росная паутина засверкала дивными алмазами.
— Наконец-то! —
облегченно выдохнул я и, быстро разобрав телефон, зажигалку и брелок, насколько
это было возможным, разложил их детали на просушку.
Потом вышел из пещеры,
чтобы осмотреть окрестности. Прямо у подножия скалы весело бежала неугомонная
речка, синяя, со свежими стеклянными струями, с пенистыми завихрениями, с
галькой и песочком на отмелях... Вспомнив вчерашнее купание в этой, казавшейся
вполне безобидной, речушке, я невольно передернул плечами. Берега были
холмисты, красивы и дики... Кругом лес, тишина... Какая-то тревожная
умиротворенность разливалась по округе. Туман резко отступал, укрываясь в
расселины, в заросли, в завалы из упавших в грозу деревьев. Наша гора, так
тщательно промытая ночным ливнем, блестела на солнце и казалась выплавленной из
меди. За спиной зашуршали камни. Я обернулся. Из пещеры вышла девчонка и тут же
замерла, зажмурившись от ярких лучей светила. В этот миг она тоже была вся
бронзовая, точно ожившая мумия Нефертити.
— Хозяйка Медной горы,
да и только! — усмехнулся я и сказал: — Пойду гляну, что на той стороне горы.
Взобравшись на самую
вершину, я огляделся. Панорама открывалась не очень-то приятная. Куда ни глянь
— бескрайние болота с островками деревьев и кустарника. И только у самого
горизонта маячила, точно мираж, мягкая линия блекло-зеленых холмов. Голод снова
стал заявлять о себе настырным урчанием в животе и обильным выделением слюны. Я
вздохнул и, еще раз разочарованно взглянув на курящиеся бело-розовой дымкой
болота, вернулся к пещере. Пашка сидела около камня с моими вещичками и с
интересом рассматривала их. Когда я подошел, она спросила:
— Ну, что там?
— Одни болота! А дальше,
наверное, опять горы. Да тут другого и нечего ждать! Сама знаешь... Сколько
бродили в походе, а все только леса, скалы, пещеры, болота, озера с речками...
Жилье-то раз в сто километров встретишь. Глушь невероятная!
— Что будем делать? —
насторожилась девчонка.
— Сейчас первым делом
постараюсь оживить мобилу. Надо же заявить миру о себе! — и я принялся собирать
обратно детали своих нехитрых предметов цивилизации.
Фонарик загорелся,
зажигалка, пощелкав, тоже дала искру. А вот мобильник заартачился. Как бы он
вообще не захлебнулся! Вода — смерть для электроники! Я потряс его, продул все
детали и отверстия, собрал-разобрал раза три. Пашка предложила:
— Скажи «Господи,
благослови!» — и перекрестила меня.
Я усмехнулся, но сделал
так, как она хотела. Прежде, чем снова нажать заветную кнопку вызова, я
прокашлялся и громко сказал «Ну, благослови, Господи!»
И, о чудо! Трубка ожила!
Мама ответила почти сразу же, похоже, более всего ждала этого звонка.
— Ма, это я! — крикнул я
радостно.
— Жорка, сынок, это ты?!
Ну, слава Богу! Ты жив!
— Да куда же я денусь!
— Как ты там... Жорочка,
здоровье как? — глотая слезы счастья, говорила мама.
Ее голос тронул меня за
душу и я поперхнулся:
— Да все... нормально,
мам... вы там не беспокойтесь!
— А девочка? Как
девочка? Ты спас ее?
— А как же! Стоило ли
тогда купаться! — с гордостью ответил я и покосился на Пашку.
Она стояла в отдалении,
чтоб не мешать, но, уверен, ловила ухом каждое мое слово. Здесь, на горе, связь
была отличная, и я говорил с домом так, точно сидел в своей комнате.
