- Поторопись к ужину, - говорит солнышко-дед и окунает подбородок в воду. - До завтра! Не забудь помыть посуду-у.
Красные круглые щеки исчезают за горизонтом. Еще некоторое время пламенеет дедушкин лоб, но потом и он гаснет. Лишь багряные паруса небесных лодок, тесня друг друга, долго и величаво парят над морем.
...Так жила Кайя на своем острове. В сказках и выдумках пополам с ежедневным суровым трудом. Впрочем, как и все другие дети на земном шаре. Дети непременно отыщут что-нибудь новенькое вокруг себя, где бы они ни жили, в большом городе или на маленьком острове. Найдут время помечтать и воздвигнут в своем воображении какой-нибудь чудесный воздушный замок!
Море
Оно всегда изменчиво. В марте море бывает бледно-голубым от льда; на отмелях, у самого берега, из воды поднимаются снежные барьеры. Запах нерастаявшего сверкающего снега придает воздуху ту чистоту и прелесть первоначальной весны, которая утеряна в городе.
А как хорошо идти по песчаной дюне, еще влажной от недавнего дождя, когда кругом северный май с нераспустившимися набухшими почками и звонким пеньем птиц! За царственными соснами восходит неяркое солнце. Все небо в перламутровых раковинах. Море белое, густое, как молоко, и неподвижное. Черные перевернутые лодки виднеются на пустом берегу. Кругом мир и тишина. Но вот камни-валуны уже подняли из воды тюленьи морды, вынюхивая опасность. Берег и море находятся в постоянном противоборстве.
Здесь, на Балтике, побеждает земля. Миллионы лет мелеет море и, тягостно вздыхая, откатывается от берегов. В яркий солнечный день видно, как сквозь верхние тяжелые пласты воды просвечивает розовая отмель, будто макушка лысеющего человека.
Летом Кайя целыми днями бродит по берегу. Он усыпан крупным зернистым песком и разноцветными раковинками, похожими на остовы крошечных лодок. Они так хрупки, что, едва возьмешь в руки, тотчас крошатся, оставляя на пальцах известковую пыль.
Сегодня море с утра шумит. С высокого гребня дюны видно, как оно шевелится в нестерпимом блеске, будто жидкое олово.
- Жарко, - говорит Кайя. - Даже улитки поглубже попрятались в свои домики.
Дед тотчас отзывается, вскидывая кустистые брови:
- Разве это жара? Вот когда я был маленьким, однажды стояло такое жаркое лето, что куры выдирали у петуха перья из хвоста и обмахивались ими, как веером!
- Ну, неправда же, дедушка! - Кайя валяется по песку, дрыгая ногами. Сознайся, что ты все выдумал?
Дед невозмутим.
- Вовсе нет. Если бы ты застала в живых мою мать, свою прабабушку, она охотно бы подтвердила, что в то лето у нее не пошло на стряпню и вязанки дров: лед с самой весны стал таким горячим, что кипятился в кастрюле без всякой подтопки, сам собою.
Но дед не только шутник, он и сказочник. В ясную ночь, когда на светлом небе бледно мерцают звезды, дед указывал Кайе на семизвездье Большой Медведицы и задумчиво говорил:
- Над каждой страной светится свое небо. По-нашему это вовсе не Медведица, а Телега. Рядом с нею, как и полагается, стоит хозяин, Мужик. Он впряг в Телегу Быка и Волка.
- Но почему волка? - спрашивала Кайя. - Разве волки могут тянуть повозку?
- Было такое старое предание, будто бы один жадный волк совершил тяжкий грех, задрал быка прямо на пашне и оставил целую семью без хлеба. За это ему самому назначено ходить в упряжи. Каждому приходится отвечать за свои поступки, внучка, без этого не было бы справедливости на свете.
- А что там? - спрашивала Кайя после недолгого молчания, указывая на яркий Орион.
- Приглядись хорошенько сама: это же Грабли и Мотыга! А вон там Решето.
- Полное хозяйство, как у нас, - удивлялась Кайя.
- Я же тебе говорил: у каждого народа свое небо.
Дедушка все знал и никогда не сидел без дела. Постоянно носил за поясом топорик: то делал зарубки на сохнущих деревьях в лесу, то тесал для Кайи игрушки. Даже хлеб и сало предпочитал резать остро отточенным лезвием топора. Поранив руку, он не бежал за йодом, мазал порез жгучим желтым соком стебелька болиголова, и все проходило. А как красиво умел он связывать соломенными жгутами рыбу для просушки! Гирлянду за гирляндой, но так, чтобы одна рыбка не касалась другой и каждую овевал свежий воздух. Все лето висят под стрехой крыши гроздья трески и сайды, вялятся под солнцем. Дедушкина вяленая рыба самая вкусная на Островке.
