Маришка остановилась и посмотрела на своего слишком печального брата.
– Она придёт! Вот увидишь, Санька, она обязательно придёт!
Саша улыбнулся сестре. Маришка весело поскакала вприпрыжку. Саша тоже, заражаясь её весельем, стал радостно вышагивать по аллее.
Поздно ночью Григорий привёз Варю домой и остановил машину возле подъезда.
– Как тебе вечер? Хорошо тебе было со мной? – спросил он девушку, перебирая пальцами её длинные локоны.
– Хорошо, – призналась Варя.
– Ты, Варенька, мне очень нравишься, – Григорий приблизился так, что она почувствовала его горячее дыхание на своей щеке. – Но только знаешь, девочка, я уже не школьник, чтобы часами гулять с тобой под луной. Я взрослый мужчина. Ты понимаешь, что я хочу сказать?
Григорий хотел её поцеловать, но Варя смущённо отстранилась. Но Григорий властно притянул к себе её лицо и поцеловал долгим страстным поцелуем. Когда он отстранился, Варя потрясённо смотрела ему в глаза, не в силах произнести ни слова. И он стал целовать её ещё и ещё, с каждым разом всё смелее обнимая и лаская девушку. И Варя уже не сопротивлялась.
– Ну всё, мне пора домой, – с неохотой произнесла Варя. – Уже поздно. Родители будут ругаться.
– Переезжай жить ко мне, – вдруг предложил он. – Я всё, что хочешь, для тебя сделаю. Задарю тебя дорогими подарками, одену как куклу. Ты будешь самой шикарной девочкой в Москве!
– Вы делаете мне предложение? – смущённо улыбнулась Варя. – Но мы ещё так мало знаем друг друга, чтобы жениться.
Григорий слегка отстранился.
– Видишь ли, Варенька, я пока ещё не созрел для брака. Меня все эти кастрюли, семейные сцены, пелёнки-распашонки не прельщают. Возможно, через несколько лет я женюсь, но пока…
– Что?! – поразилась Варя. – Так вы меня не замуж зовёте? Вы мне предлагаете… Да как вы смеете!
Варя выскочила из машины и побежала к дому. Григорий догнал её у подъезда и схватил за руку.
– Варя! Подожди! Ну что ты, глупенькая? Ты обиделась?
– Отпустите! И не приближайтесь больше ко мне, понятно? Никогда ко мне не подходите! – закричала девушка.
– Варя, ну что ты как маленькая? – Григорий попытался её прижать к себе.
– Ненавижу вас! Ненавижу! – Варя залепила ему пощёчину и вырвалась из его объятий. Но перед тем как зайти в подъезд, она оглянулась. – Запомните: я никогда не буду вашей любовницей! Никогда!!!
Варя ушла, хлопнув подъездной дверью. А Григорий со злости так стукнул кулаком в стену, что пошла кровь.
– Ну и пошла ты! Соплячка!
* * *
Варя тихо вошла в квартиру. Но в коридоре сразу появилась рассерженная мать.
– Варвара, ты почему так поздно? Уже одиннадцать часов! Ты где была? – гневным тоном спросила она.
– Гуляла, – Варя виновато опустила голову.
– Это что за прогулки такие по ночам? И чья это на тебе куртка? Ты соображаешь, что творишь? Отвечай, где была и с кем? – закричала Татьяна Ивановна.
На крик в коридор вышел отец.
– Чего ты на неё разоралась? Девочка уже взрослая. Пусть гуляет, пока молодая, – рявкнул он на жену, а потом ласково посмотрел на Варю. – С тобой всё нормально, дочка? Что-то ты какая-то бледненькая.
– Да, папа, всё хорошо.
– Вот и замечательно. Иди, отдыхай.
Варя быстро прошмыгнула в свою комнату.
– Петенька, нельзя так детей баловать. Мало ли что может с ней произойти, если она будет по ночам неизвестно с кем шастать, – покачала головой Татьяна Ивановна.
– Ничего с ней не будет. Меня все знают и побоятся мою дочку тронуть! – он примирительно чмокнул жену в щёку и похлопал её по попе. – Ну, ну, успокойся. Иди лучше разогрей ужин. А то наша Стрекоза нагулялась, наверняка сейчас голодная.
* * *
Варя зашла в свою комнату, скинула куртку на пол и устало плюхнулась в кресло. На душе у неё было очень гадко.
«Сама я виновата. Дура бесхарактерная! Вот зачем я села к нему в машину? Зачем позволила ему в первый же день знакомства себя целовать? Зачем??? Вот он и решил, что я падшая женщина. Какой позор! Я больше не смогу себя уважать. Что же мне теперь делать? Буду исправляться. Во-первых, я с Григорием отныне общаться не буду. Даже голову в его сторону не поверну! А во-вторых, целоваться я теперь ни с кем долго не имею права… Я ведь уже целованная! И должен год пройти, чтобы я очистилась от этих поцелуев! Да-да, целый год я больше никому себя не позволю целовать! И я опять стану высоконравственной девушкой. И все будут мной восхищаться. Да, так я и сделаю!»
