С наступлением зимы все разбежались по окрестностям. Грабя встречные по пути села, голодающие продвигались вперед. Присоединившись к ним, голодные из других областей образовали целую шайку. Уничтожив скот и все живое, люди стали пожирать друг друга.
Стали по очереди резать детей. У одной вдовы был один–единственный девятилетний сын. Догадавшись, что очередь доходит до него, она стала придумывать способы для его спасения.
Наконец в полночь, привязав мальчика к доске, она опустила его в воды Ганга.
— О сын мой Гатама, — сказала она, — для матери страшней всего видеть гибель своего дитяти. Ступай, да будет над тобой милость Маруты. Если и случится с тобой что–либо, это будет не у меня на глазах. Я вырастила тебя в трудах и лишениях и не перенесу твоих страданий, я не жалела для тебя своего молока и пусть лучезарный Агни не лишит тебя своего милостливого взора. Не забывай свою мать. Единственную память, оставшуюся от отца — золотое запястье — я завязываю на твою руку; когда взглянешь на него — вспомнишь мать. Отчаянные крики ребенка слились со стенаниями матери. Волны умчали мальчика, не перестававшего кричать: «мама, мама!»
И берега старого Ганга оросились слезами.
Через два дня доска с мальчиком села на мель. Пришедший за водой старец увидел его и вытащил на берег, где сидело до сорока голых мужчин.
Усадив ребенка, они накормили и напоили его и стали задавать вопросы:
— Что на свете больше всего? — вопросил один.
— Агни, — ответило дитя.
Все в один голос:
— Факиры это отрицают!
Следующий:
— Что человеку нужнее всего?
— Еда, воздух и питье, — ответил мальчик.
Все сразу:
— Факиры это отрицают!
— Кто величайший вождь?
— Брамин.
— Факиры это отрицают!
— Кто повелитель людей?
— Царь.
— Факиры это отрицают!
Словом, все мысли, слышанные ребенком от взрослых, факиры отрицали и отвергали.
Наконец, один из факиров обратился с вопросом:
— Кто управляет телом?
Мальчик, подумав:
— Голова.
И вдруг факиры, отделив головы от туловищ, побросали их на землю и все сорок голов крикнули зараз:
— Факиры это отрицают!
Ребенок пришел в ужас, в испуге вскочив с места, он прильнул к обезглавленным телам. Факиры успокоили мальчика. К обеду факиры отправились в лес, притащили по змее и, отрезав по кусочку от головы и хвоста, тут же поели. После еды каждый, взвившись птицей, забрался на вершину дерева. Испуганный мальчик снова залился слезами. Но факиры успокоили и приласкали его».
В это время Джейнис, сжав мне руку, прошептал:
— Старик, очевидно, принимает нас за дураков. Может ли человек летать? — Я с трудом сдержал насмешливую улыбку, просившуюся на уста.
Старик продолжал:
«Прошли месяцы и годы, ребенок привык к чудесам факиров и они поведали ему тайны своих действий.
Гатама прожил несколько лет средь факиров и в совершенстве овладел их наукой.
Раз, взглянув на запястье, он вспомнил мать. Рассказав факирам о своих злоключениях, он простился с ними и отправился в дорогу…
Двигаясь вдоль Ганга, по направлению к северу, он по пути показывал фокусы и так добывал себе пропитание. Наконец он добрался до одной деревни. Гатама собрал людей, начал показывать свое искусство.
Сперва он отделил голову от туловища и бросил наземь, затем, отделив одну руку, другой протянул ее какой–то женщине; взглянув на руку факира, женщина увидела на ней запястье и упала без чувств. Гатама, внимательно взглянув на нее, крикнул:
— О мать моя!
И через минуту мать и сын, прильнув друг к другу, залились слезами радости».
18
Надо было подняться на последнюю ступень. Едва умолкли звуки свирели, как седьмой старец, поднявшись с места, спокойно промолвил:
— Стойте, стойте, и выслушайте последний рассказ старца.
Мудрец начал:
«Известный в Атинах своим богатством и роскошью муж по имени Нестор с некоторых пор стал регулярно посещать принадлежащие ему серебряные рудники. В последнее время вопрос о ресурсах сильно занимал правительственные круги, серебру отводилось не последнее место в доходах страны.
Будучи опытным коммерсантом, Нестор учел положение и увеличил внимание и заботу к собственным промыслам. Однако состояние их его не радовало, он был недоволен: во–первых, количество работающих на рудниках рабов было недостаточным, во–вторых, с точки зрения потребности, производимая рабами работа не давала благоприятных результатов. Всюду были следы лени, обмана и злоупотреблений.
