Тут он увидел девчушку из Бокового домика – та сидела в оранжевых рейтузах и анораке от Puffa, скрестив руки, на стене в небезопасном месте, где камни расшатались и могли выпасть.
– Ну-ка слезь со стены! Опасно, – приказал он, но она и не подумала слезать.
– Почему? – спросила она, взглянув на него пронзительными глазами.
– Потому что я так сказал. – Он посмотрел на маленькое личико с острым подбородком. – Мне еще не хватало, чтобы ты свалилась со стены и разбила себе голову. Твоя мать устроит мне скандал. Ну-ка слезай сейчас же! – Он не привык, чтобы ему дерзили такие крохи.
– Ты мне ничего не сделаешь, мистер Ворчун, – заявила она.
– Вот и сделаю. Если ты сломаешь мне ограду и овцы убегут с моего поля, я отправлю отсюда вас обеих ближайшим поездом, маленькая мисс Грубиянка. – Он с трудом сдерживался, чтобы не рассмеяться. Надо же, мистер Ворчун… В точку попала. Таким он и стал в последнее время.
– Ты не там чинишь… Вон там большая дырка в стене. – Она махнула рукой влево.
– Та дырка нужна. Сквозь нее овцы переходят с одного поля на другое. Они умные. У нас такая дыра называется кривой. А вообще, тебе надо сейчас быть в школе, – буркнул он и продолжил работу, игнорируя девчонку.
– Что ты сейчас делаешь? – спросила она.
Он невольно отметил, что она забавная – типичный единственный ребенок в семье, взрослый не по годам, одинокий и самонадеянный. Он и сам был один у родителей, так что ему ли не знать… Почему же она не в школе? Вообще, нынешние дети совсем не уважают старших.
Ему хотелось лишь немного покоя, чтобы поразмыслить не спеша, как жить дальше. В следующем месяце ему предстоял трудный выбор. То, что им пришлось взять на ферму чужих людей, чтобы свести концы с концами, его мало утешало – наоборот. Вон теперь он даже стену не мог починить спокойно, без чужих глаз.
– Куда ушли все твои овцы? – спросила девочка, высвечивая очевидное.
– Я сейчас жду новых, – осторожно ответил он.
– Правда, что всех твоих овец убили? – бесцеремонно поинтересовалась она.
Он покраснел и кивнул. Потом с облегчением увидел, что по полю бежит с развевающимися рыжими волосами ее мать. Вот уж парочка, что мать, что дочка…
– Где ты была, Иви? Я искала тебя повсюду! – закричала она.
– Я исследовала лес и нашла орехи, листья и перья, а между деревьями шла белая леди, – ответила девочка.
– Ох, где же ты ее видела? – насмешливо спросил он, глядя, как у миссис Партридж губы улыбаются, а глаза печальные.
– Она махала мне рукой, но я не смогла ее догнать. Она скрылась среди деревьев, – ответила Иви.
– Чем вы кормите этого ребенка? Галлюциногенными грибами? – невольно рассмеялся Ник, а мать девочки залилась краской.
– У Джинивы живое воображение. Дети часто…
Видя ее замешательство, он попробовал объяснить.
– У нас тут по склонам часто бродят хиппи и ищут «магические грибы», – пояснил он, отчетливо сознавая, что его плащ из вощеного хлопка вонял до небес и что он сам был похож на бродягу. – Снимите ее со стены. Это не место для игр. Я уже сказал ей, что если она сломает мне стену и мои новые овцы выйдут за ограду, виновата будет она. Новое стадо не знает этих полей и разбежится. – У женщины хватило порядочности смутиться; она быстро стащила ребенка со стены.
– Я правда видела седую леди; она играла со мной в прятки, – настаивала на своем девчонка, показывая рукой на дальнюю рощу.
– Ладно, ладно… Делай, как говорит мистер Сноуден, – сказала ее мать.
– А мы увидим ягняток?
Ник видел, что Иви настырный ребенок, и покачал головой.
– Нет, в этом году ничего не будет, а потом вы уедете, – и подумал – какое облегчение!
– Давай тут поживем подольше! Я хочу посмотреть на ягняток, – попросила девочка, дернув мать за рукав свитера.
– Не знаю… Может, мы просто приедем как-нибудь на выходные, когда у овец родятся ягнята, – дипломатично ответила мать. – Пойдем, лапушка, не будем больше мешать мистеру Сноудену. – Она схватила Иви за руку. – Больше так не убегай. Ты должна мне всегда говорить, куда идешь.
– Но я видела в лесу белую леди; она собирала хворост, как Золушка. Я видела, видела, – настаивала Иви.
