Он мягко улыбнулся, задал еще пару вопросов, выписал рецепт и пообещал, что все пройдет в ближайшие дни.
Гвен поблагодарила его и отправилась к Лорель, чтобы забрать Томаса. По дороге она снова и снова прокручивала в голове слова доктора, убеждая себя, что ничего страшного действительно не происходит. На какое-то время ей удалось в это поверить.
«Никто не забирает у меня Томаса, никто не хочет запереть меня в сумасшедший дом. Это просто нервы. Просто усталость». Она остановилась у дома Лорель, вышла из машины. «А если доктор Лерой неправ? Или, наоборот, прав – мне нужно отоспаться, отдохнуть и успокоиться, но как объяснить это Адамсу? Если Лерой поставил мне диагноз, то страшно представить, что напишет в своем отчете Макнери».
Гвен достала из пакета купленные таблетки и выпила одну из них. Постояла немного, ничего не почувствовала, приняла еще одну, подождала. Снова ничего. Гвен разочарованно вздохнула, убрала таблетки и закрыла машину. В доме Лорель она ощутила сонливость, но не обратила на это внимания. Гвен хотела поговорить с подругой, рассказать подробно, как прошел визит к доктору Лерою, но Лорель была слишком занята ужином и попытками перекричать заливающуюся лаем соседскую собаку.
– Думаю, мы лучше поедем домой, – сказала Гвен, отказываясь от ужина. Голова заполнилась звуками и начала болеть.
Гвен шла к «Фиесте», чувствуя, как пульсируют виски. Казалось, что звуки заставили голову распухнуть, надуться, и сейчас она вот-вот лопнет.
– Тебе не понравилась собака? – спросил Томас, забираясь на заднее сиденье.
– Она меня чуть с ума не свела, – призналась Гвен, чувствуя, как у нее начинает заплетаться язык. Она включила зажигание, проехала до конца улицы, остановилась на перекрестке, пытаясь понять, свободна дорога или нет.
– Почему ты не едешь? – спросил Томас.
Кто-то подъехал сзади и нетерпеливо нажал на клаксон. Гвен вдавила акселератор в пол. Откуда-то сбоку послышался писк тормозов. Голубой пикап с большими хромированными зеркалами вильнул по дороге, избегая столкновения, выскочил на тротуар и снес забор частного дома. Гвен не знала, что случилось, но хромированные зеркала ей понравились. Она проехала перекресток, поняла, что не видит дорогу, и, свернув к обочине, остановилась.
Томас что-то говорил на заднем сиденье, но Гвен не слышала его. Откинувшись на спинку, она закрыла глаза, машинально продолжая нажимать на педаль тормоза. Мир погрузился в нездоровую темноту и тишину. Гвен пыталась очнуться, но не могла, пыталась сказать Томасу, чтобы он оставался в машине и никуда не выходил, и понимала, что не может сделать и этого. Тело застыло, стало чужим. Гвен попыталась сопротивляться этому состоянию, но эти попытки отняли последние силы.
Мужчина из голубого пикапа подошел к «Фиесте» и заглянул в салон.
– Эй, ты в порядке? – он тронул Гвен за плечо, она не отреагировала. Томас сжался на заднем сиденье. – Не бойся. – Мужчина открыл ему дверь, предлагая выйти. Томас покачал головой. – Ты не ушибся? Ничего не болит? – мужчина увидел, как Томас снова покачал головой, и спросил, как зовут его мать. Томас сильнее вжался в кресло.
Оставив заднюю дверь «Фиесты» открытой, мужчина отошел в сторону. Толстая женщина, забор которой он снес пикапом, вышла из дома и теперь не то гневно, не то просто растерянно оглядывалась. Мужчина снова подошел к Гвен. Она вспотела. По лицу бежали крупные ручейки пота. Бледные губы двигались, не рождая слов. Мужчина принюхался, решив сначала, что она пьяна. Запаха не было. Он хотел заглянуть в ее сумочку, думая, что там можно будет найти ответ ее состояния, но решил воздержаться. Толстая женщина дошла до тротуара и теперь разговаривала с прохожими, которые в один голос называли водителя пикапа невиновным.
– Ты точно в порядке? – решил еще раз спросить Томаса мужчина. – Будешь сидеть тут?
– Барбара, – сказал ему Томас. Мужчина растерянно хлопнул глазами, словно уже решил для себя, что этот ребенок никогда не заговорит с ним. – Мою мать звали Барбара. А это моя сестра Гвен.
– А-а… Гвен, значит… – мужчина отошел от машины, решив, что сейчас самым лучшим будет держаться в стороне.
