На фоне отдаленных уличных шумов шипящие плевки выстрелов прозвучали как-то отдельно и очень громко. В том, что это были выстрелы, Джейн нисколько не сомневалась. Звуки были знакомыми, только непривычно громкими. У нее сжалось сердце, но никаких болезненных ощущений не последовало. Джейн тут же подумала о Наталье и быстрым, тренированным движением перекатилась на спину.
Незнакомец в длинном черном плаще уткнулся лицом в асфальт. Он лежал, широко раскинув руки, а в метре от тела по-прежнему жирно блестел отлетевший к старой водосточной трубе пистолет. Джейн испуганно огляделась.
– Страховка, мисс Болтон, в нашей работе – всенепременное условие,– из темноты, с противоположной стороны улицы, к ней подходил Эймс. Обстоятельно, не спеша, Гроций стал свинчивать глушитель со своего пистолета и ровным голосом продолжал успокаивать Джейн: – Наши люди займутся и водителем, и автомобилем. А я тем временем доставлю домой вас и миссис Иволгину. Вы не против? – Он протянул Джейн руку и помог подняться.
В служебном автомобиле было тепло и спокойно. Правда, пришедшая в себя Наташа закричала, обнаружив за рулем Эймса. В ее короткой истерике заключалось категоричное утверждение, что она ни за что не вернется обратно под его опеку. Пришлось рассказать о произошедшем, и, к удивлению уже успокоившейся Джейн, на Иволгину-Забугу страшилка не произвела особого впечатления. Лишь у самой «Далайлы» Наталья тихо спросила у Гроция:
– Мистер Эймс, как вы думаете, это КГБ? Это по мою душу приходили?
– Зачем вы им нужны, миссис Иволгина?
– Ну... Мало ли зачем! Запугать, заставить вернуться или сделать так, чтобы вы сами отправили меня обратно...
– Сомнительные заключения. Поводов для тревоги я не нахожу. По крайней мере здесь,– он кивнул на фасад отеля.– И позвольте мне на прощание успокоить ваши страхи одним несколько видоизмененным старым девизом, который должен быть вам, как природной русской, хорошо известен: «С Темзы выдачи нет!»
Автомобиль Эймса остановился перед домом Джейн.
– Гроций...
– Да, мисс Болтон?
– Скажите, можно ли организовать доставку письма в Ленинград, но... Лично адресату?
– Мисс Болтон, если вы обращаетесь ко мне как к лицу официальному, то я скажу вам категорическое «нет». И в этом случае вам лучше обратиться за помощью к сэру Арчибальду. Но если ваш вопрос адресован Гроцию Эймсу как человеку, испытывающему по отношению к вам дружеские чувства, то я отвечаю «да».
– Спасибо...
– Погодите с благодарностями, Джейн. Проблема не в моих возможностях, а в том, насколько целесообразно и необходимо посылать письмо. Не кажется ли вам, что для всех участников ленинградских событий было бы лучше оставить все на своих местах?
– Хорошо, Гроций, я отвечу вам по-дружески откровенно. Дело не в том, что лучше, а что хуже. Мне это просто НАДО!
Джейн выскочила из машины и на цыпочках, чуть касаясь остывающего асфальта пальцами босых ног, взбежала на крыльцо. У освещенных дверей она обернулась и послала провожатому изящный воздушный поцелуй...
– Как себя чувствует мисс Болтон, Гроций?
– Я прямо от нее, сэр. Все в порядке,– Эймс выложил перед шефом пачку поляроидных снимков.
– А русская?
– Легкая истерика, сэр. Но все уже позади, и я думаю, что миссис Иволгина преспокойно досматривает второй сон.
– Второй, не третий? – Кроу внимательно рассматривал глянцевые фотографии и не обратил внимания на оставленный без ответа вопрос.– Идентификация, Гроций?
– Это простые уголовники, сэр. Как мы и предполагали. Мистер Болтон играет свою игру, как всегда, в дурной компании. Убитый,– он выбрал один из снимков, еще не знакомый Кроу,– вот здесь, сэр, он выглядит получше. Так вот, убитый – некто Перси Одун, гаитянец, бывший торговец живым товаром. Что-то там не поделил с тонтон-макутами, поставлявшими ему девушек, и был вынужден бежать в Америку. Водитель наш, из бывших торговцев наркотиками. Эрик Палп, двадцати восьми лет, готов сотрудничать.
– Кто работает с Палпом?
– Элис, сэр.
– Показания против Болтона получены?
– Извините, я провожал мисс Болтон и русскую.
– Тогда едем в контору.– Сэр Арчибальд тяжело поднялся с места и достал из выдвижного ящика стола вороненый полицейский «питон».– Поедем на моей машине,– он ловко выкинул револьверный барабан, удовлетворенно хмыкнул и с грохотом задвинул ящик.– Но за руль сядете вы, Гроций...
