В чем в чем, а в автомобилях дядя Арчи разбирался. На всю Британию было только два четырехлитровых кабриолета Bentley MR образца тридцать девятого года, с сибаритскими, сафьяновой кожи, салонами и кузовами работы Ванвоорена. Один из них уносил Джейн и сэра Кроу по графитовому серпантину в сторону Соммерсетшира.
Желтые кубы соломы на бледной зелени скошенных полей; стада, гуляющие по полям последние недели; каменные межевые изгороди, чешуйчатой паутиной расходящиеся по обе стороны дороги...
За закрытой в комнату деда дверью была слышна музыка. Нечто медленное, ритмичное. «Кажется, свинг?» – Джейн неважно разбиралась в музыке. Оставив Кроу внизу разбираться с парковкой, она поспешила наверх, известить об их внезапном, без предупреждения, визите. По обыкновению толкнув тяжелую дверь обеими руками, Джейн остолбенело замерла на пороге.
В полумраке комнаты танцевала какой-то чувственный танец обнаженная Элис. Распущенная грива тяжелых медных волос ртутью перетекала по плечам и мягкому, чувственному рельефу спины. Бедра танцующей женщины совершали томные, исполненные сладострастия движения, а плавные устремленно-знающие руки вольно скользили вдоль совершенных линий стройного тела.
– Леди Годива,– где-то в районе виска раздался шепот Кроу.– Пойдем, я думаю, они скоро закончат.
Дядюшка прикрыл тяжелую дверь и отвел Джейн в холл. Они сидели на обитом полосатым репсом колониальном канапе и неловко молчали.
– Джейн,– очкарик нервно потер ладони.
– Не стоит, сэр. Я все понимаю. Хотите чаю?
– Не откажусь...
К холлу примыкала особая, «чайная», кухня. Крашеные шкафы тикового дерева хранили несметное количество сортов чая, от традиционного дарджалинга до специфического матэ. В застекленных горках, по-бульдожьи раскинувших резные короткие ножки, блестели фарфором и перламутром веджвудские, мейсенские и турские чайные сервизы, переливались насыщенными цветами их азиатские, южно-американские, русские коллеги и соперники.
Джейн поставила воду на огонь и, уткнув подбородок в сжатые кулачки, наблюдала за его пляской.
– Здравствуйте, мисс Болтон,– Элис, с убранными под сестринской косынкой волосами и в белоснежном крахмальном халате, нарушила одиночество девушки.
– Здравствуйте, Элис. Как дедушка?
– Весел и оптимистичен. Попросил меня помочь в приготовлении чая, вы не будете против?
– Нисколько.
Арчибальд Сэсил Кроу помог Джейн и Элис вкатить чайный столик в комнату. Внучка подбежала к деду и поцеловала его в чисто выбритую, пахнущую парфюмом щеку. ,
– Comment сa va, cheriе?
– Грущу по уходящему лету, не хочу заканчивать учебу.
– Что же ты хочешь делать?
– Честно?
– Только так...
– Чтобы вы, сэр Огастес, выполнили свое обещание!
– Неужели я до сих пор причина напрасной надежды? Этого не может быть,– дед нахмурился и сосредоточился.– Ну-ка, говори!
– Кто-то хотел послать докторов к черту, упаковать багаж и, выкрав внучку из Тринити, отправиться с нею на целый год в Тритопс стрелять львов и леопардов,– Джейн вновь поцеловала деда.
– Вот видишь, Арчибальд, насколько кровожадны представительницы старых аристократических семей,– дед улыбался.– Элис уже ушла?
Кроу поднялся и посмотрел в окно.
– Выезжает со двора.
– Досадно. Джейн, Арчи был столь любезен, что привез с собой подарок. Будь добра, сходи в мой кабинет и принеси бокалы.
Девушка кивнула и вышла...
– Ты сам объяснишься с ними. Никто не виноват, что чистюли-буржуа запретили эвтаназию. Наш парламент вечно идет у них на поводу, но меня это абсолютно не касается. Как выпьем, оставьте меня одного. Уведи Джейн вниз и займи чем-нибудь. Я устал, Арчибальд, чертовски устал. После гибели Кэролайн мне с каждым днем все тяжелее и тяжелее просыпаться. Если сможешь, огради мою внучку от разведки. Я знаю, как только она останется одна, твои придурки шагу ей не дадут ступить, пока не завлекут Джейн к себе. Обещаешь?
– Сделаю, что смогу.
– И на том спасибо, доктор Чехов.
Подслушивать – нехорошо, но так получилось.
– Ты помнишь эту ерунду?
– Твой первый проект? Смесь кичливой образованщины и непомерных амбиций?
– Ты строг, Огастес...
– Но справедлив! Прошу, дай мне сосредоточиться...
