Первым на место прибыл Керси. Уайклифф предупредил своих сотрудников, чтобы они проникли в дом через задний вход и постарались не делать из следственных мероприятий бесплатный спектакль для зевак.
У Керси на лице было написано: "А ведь я говорил!"
- Доктор Фрэнкс был в больнице на каком-то консилиуме, но с ним связались. Думаю, он уже едет сюда, - сообщил Керси.
Фрэнкс был патоанатом.
- А кто погибший? - спросил Керси, оглядев тело.
- Вероятно, старший из братьев, Джозеф. Насколько я понимаю, это он был рыжим.
- Убийство?
- Пока что я считаю это убийством, но кто знает, вдруг это окажется суицидом?
- Отчего он умер?
- Выстрелом, но оружия пока не видно. Оно может оказаться прикрыто телом.
- Или оно уже на баллистической экспертизе у старика Мелвилла.
Тут нечего было сказать. Все верно.
- У кого-то из братьев Клементов была машина?
- У Дэвида - голубой "Макси", по-моему.
- Гараж пустой, а Дэвида, похоже, тут нет, - пробормотал Уайклифф. Он вспомнил отчет эксперта о следах протектора...
Прибыл Смит с двумя детективами, но прежде чем патоанатом осмотрит тело, у них не было особой работы. Уайклифф оставил их в офисе и снова поднялся наверх, еще раз осмотреть дом. И снова его поразила запущенность обстановки. Чувствуется, эти два холостяка не слишком ценили домашний уют: в блюдечках остатки табачного пепла, какие-то недоеденные кусочки, оставленные в буфете, захватанные полотенца на кухне и слабый, но вездесущий запашок нестиранных носков... Осмотр Уайклифф начал с гостиной. Помимо потрепанного и запыленного мебельного гарнитура, тут стоял книжный шкаф с книгами по антиквариату, а на полу в беспорядке навалены стопки специальных журналов и каталогов. На стене висели настолько выцветшие пейзажи, что казалось, их просто так и не удалось продать ни на одном аукционе в течение двух-трех веков. Кроме этого, фотография в рамке изображала двух братьев - однако снимок был сделан много лет назад.
Джозефу было на фото лет двадцать с хвостиком; это был плотно сложенный молодой человек. Он смотрел в камеру со старательной, если не сказать деланной, улыбкой на массивном лице. Младший брат, еще школьник, не сделал над собой и этого усилия, и глядел в объектив с абсолютным равнодушием. Он был словно слеплен из иного материала, чем брат, его тонкое, интеллигентное лицо выражало гораздо большее, чем у Джозефа, умение "жить и вертеться".
Винтовая лестница загудела от шагов, и Уайклифф услышал голос Фрэнкса в коридоре. Ну что ж, теперь недолго осталось. Через пару минут Уайклифф прошел по коридору к кабинетику и встал за спиной у Смита, который делал снимки с порога. Патоанатом Фрэнкс переворачивал тело для обследования. Он исподлобья глянул на Уайклиффа:
- Хэлло, Чарльз! Если это самоубийство, то кто-то спер пистолет. Он застрелен в височную кость чуть выше и позади уха - очень необычная точка и для убийства и для самоубийства. Если он сам себя застрелил, то вероятно, знал о том, что пуля может пройти через лобные доли, не причинив смерти. Поразительно, как много у людей медицинских познаний в наше время! Когда я начинал свою практику, мало кто из неврачей мог отличить челюсть от скулы. У меня ощущение, что народ занимается медицинским самообразованием, чтобы защищаться от глупых врачей... Выходное отверстие - порядочная дыра, как ты уже понял, конечно, из такого количества кровищи на ковре... Можно сказать, левой части черепа у него почти не осталось. Думаю, пуля потеряла скорость и сейчас валяется где-нибудь здесь на полу.
Фрэнкс продолжал медленно и мерно говорить, ни на секунду не умолкая. Он напоминал малыша - такой розовенький, лысенький и свеженький. Теперь он перевернул тело в новую позицию, и Смит снова защелкал затвором фотоаппарата.
- Похоже, он здорово увлекался марками. Люди с таким хобби редко кончают с собой, разве что их не загонят в бутылку... - Фрэнкс встал, отряхнул брюки на коленях и повернулся к Уайклиффу. - Ну все, теперь можете перекатывать его куда угодно. Скажи своим ребятам, что они могут начинать.
- А время смерти?
Фрэнкс провел пухлой ладонью по влажному лбу.
