Смит посмотрел на револьвер безо всякого выражения, и не дотронулся до него, пока Уайклифф не пояснил:
— Оружие уже проверяют по нашим архивам.
— Ничего они не найдут. Слишком много таких сувениров осталось от войны. Люди частенько закапывают их в глухих местечках и стараются позабыть.
— Тут пять патронов на месте, а один, похоже, недавно отстрелян.
Кустистые брови Смита полезли вверх:
— А этой ночью были какие-то происшествия?
— Нет, никаких сигналов. Я хочу, чтобы вы проверили отпечатки на нем, а потом передали Мелвиллу.
Мелвилл был экспертом по баллистике, работавшим вместе с судмедэкспертами.
Смит подумал про себя, что Уайклифф делает из мухи слона, но решил, что лучше промолчать. Он ушел с револьвером, от которого на промокашке на столе у Уайклиффа остался бледный масляный след.
А Уайклифф тем временем размышлял. Нет, вряд ли кому-нибудь пришло бы в голову забираться в захолустный Сент-Джуллиот, чтобы выкинуть тут револьвер, не имеющий отношения ни к какому преступлению. Это слишком маленькая штучка, можно выкинуть где угодно, зарыть, выбросить в реку, в море, или даже просто в сточную канаву.
Другое дело — спрятать тело. Вопреки расхожему мнению, тело спрятать вовсе не так просто, даже в море. Тело должно попасть в глубокую воду, в нужный момент прилива, а для этого обычно приходится использовать высокие пристани или лодку, что вызывает подозрения.
Уайклифф поднял трубку и попросил соединить его с хозяином пристани.
— Не думаю, что он будет у себя в конторе сегодня, так что попробуйте застать его дома.
Через две минуты его соединили.
— Мистер Фостер? Это Уайклифф из отдела криминальных расследований… — они были знакомы, встречались на разных общественных мероприятиях. — Извините, что беспокою вас в выходной день…
— Ерунда, не извиняйтесь.
— Вот какой у меня к вам вопрос: если бы вам надо было избавиться от трупа, поблизости от устья реки, причем избавиться навсегда, как бы вы поступили?
— Ну, выбрал бы местечко, где не толпятся полицейские.
— Понятное дело, а где именно? — усмехнулся Уайклифф.
— Дайте подумать… — последовала долгая пауза, потом его собеседник пробормотал: — Ну, самое лучшее — закопать у себя в саду.
— А если все происходит на берегу, в устье реки?
— Ну тогда, если у вас нет с собой лодки, то тогда уж придется столкнуть тело с набережной в Сент-Джуллиоте. А если на другом берегу, то могу предложить верфь Поттерс, только там место лучше проглядывается. А вам надо срочно прятать тело?
Уайклифф с коротким смешком спросил:
— Ну, а почему именно эти два места?
— Да потому что они находятся прямо перед началом узкой горловины, и с этой точки все смывает в открытое море, если отлив в нужной точке, со скоростью несколько узлов. Вы же понимаете это не хуже моего.
— Постойте, вы сказали — «отлив в нужной точке». А что это конкретно значит?
Фостер что-то пробурчал себе под нос, прикидывая, потом протянул:
— Ну, через час-полтора после высокой воды и еще часа два после того. Все выносит в это время в пролив.
— А этой ночью, например?
— Мне что, придется рассказывать обо всем этом в суде? — насторожился хозяин пристани.
— Вполне вероятно. Но если уж дело дойдет до того, там у вас будет время еще раз подумать, прежде чем отвечать.
Тот помолчал.
— Ну что ж. Прошлой ночью высокая вода пришла в ноль часов сорок восемь минут, по моим записям. Дул крепкий юго-восточный бриз — баллов пять-шесть по шкале Бофорта — но это не могло сильно повлиять на обычное поведение воды в устье реки. Короче, наилучшее время, пожалуй, было между тремя и четырьмя часами ночи.
— Спасибо. Еще один вопрос: если тело сбросили в воду с той старой пристани, можно ли рассчитывать найти его?
Фостер колебался.
— Ну, во всяком случае, не в устье реки. Да пожалуй, и нигде больше, но это только первое время. Чуть позже тело может оказаться выброшено где-нибудь на берег — через месяц, а может, через пару дней. Вы же знаете, что такое море — все непредсказуемо, все зависит от чертовой уймы всяких вещей: ветра, течения и все такое. Море — как женщина, никогда нельзя заранее знать, как себя поведет.
