И только после этого, встав из-за стола и подойдя к детективу проговорил:
— Запаковывай-ка эту резиновую вещичку и пойдём немедленно к нашему эскулапу Юртаеву. Он — коновал добрый и во всех заключённых в резинке живчиках вмиг разберётся. Не один десяток лет этой гадостью наших коров осеменяет.
Когда председатель АО и частный детектив вошли в захламлённую, давно небелёную лабораторию по искусственному осеменению, ветврач Дмитрий Васильевич Юртаев, озабоченный тем, что племенной бык Кузька перестал подпускать к себе не только общественных, но даже и частных бурёнок, уже выпил две стопки чистейшего медицинского спирта и, намазав на стёклышко сперму того же Кузьки, пытался рассмотреть её под стоявшим на запылённом столе микроскопом.
Незваные посетители прервали его опыт. Прямо с порога Иван Парфенович громко приказал:
— Бросай все дела, Василич, и вот эту штуку, — детектив к этому времени уже извлёк из пакетика презерватив и держал его на весу своими грязными пальцами. — Вернее сказать, то, что находится в ней, надо проверить под микроскопом, как бы для судебной экспертизы.
Дмитрий Васильевич, ни слова не говоря, проржавевшим пинцетом взял презерватив и полиэтиленовой ложечкой зачерпнул из резинового мешочка спермы столько, сколько ему требовалось, чтобы капнуть на поверхность запылённого стёклышка. Когда он проделал эту процедуру и хотел уже было положить стёклышко под окуляр микроскопа, то неожиданно вспомнил, что за фанерной перегородкой у него уже налит граммов на семьдесят мерзавчик спирта. В голову ударила беспокойная мысль, что спирт может выдохнуться. Не обращая внимания на посетителей, поспешно шмыгнул за перегородку. Пропустив содержимое мерзавчика внутрь и запив мутноватой водой из колбы, он удовлетворённо погладил ладонью живот, чувствуя, как хмельная радость с урчанием присоединяется к предыдущей, многозначительно хмыкнул и нетвёрдым шагом вышел из-за перегородки. Подойдя к столу, взял стёклышко со спермой племенного быка Кузьки и положил его под микроскоп. Не поворачивая головы, спросил:
— И что же мы желаем знать, господа хорошие?
— Человека, которому принадлежит эта гадость!… — строго ответил Иван Парфенович и тут же добавил: — Подозреваемого сейчас сюда доставят.
— Понятненько, — кивнул Дмитрий Васильевич, продолжая глядеть в микроскоп.
Иван Парфенович с Василием тоже вытянули шеи, пытаясь заглянуть в загадочный окуляр микроскопа. Но они тотчас отпрянули назад, как только услышали визгливое, режущее уши восклицание:
— Что такое? Не может быть!!! — У ветврача было испуганное лицо.
— Что не может быть? — почему-то вдруг осипшим голосом переспросил его Иван Парфенович, а прокашлявшись, чуть потвёрже добавил: — Спид или какую-нибудь другую болезнь у этого морячка обнаружил?
— Какой там спид?! — немного придя в себя, радостно выкрикнул Дмитрий Васильевич. — Тут дело не спидом пахнет! Хуже…
Иван Парфенович округлил глаза и снова осипшим голосом спросил:
— Так какой же ещё иностранной болезнью сукин сын мог мою Ксеньку заразить?!
— Если бы не этот резиновый мешочек, то ваша Ксенья через девять месяцев обязательно бы бычка принесла!
— Какого бычка? Морского, что ли?! — изумился Иван Парфенович.
— Да нет. Обыкновенного, как наши коровы от Кузьки приносят, — успокоил его осеменатор и, тут же хлопнув от радости в ладошки, продолжил: — Считай, что наши коровы теперь яловыми не останутся. Теперь я этой спермой их всех осеменю, если Кузька за это дело не хочет браться.
— Ты, Василич, не того? — покрутил указательным пальцем у своего виска Иван Парфенович: — Что-то пока на своём веку я ещё не слышал, чтоб коров человеческой спермой осеменяли?
Дмитрий Васильевич ещё шире улыбнулся и торжественно сказал:
— Это научное открытие мирового масштаба! Если не веришь, то сам посмотри в ок-ок-кулятор и увидишь, как там на стёклышке целое стадо бычков и телок резвятся.
Иван Парфенович, а следом за ним и детектив уже шагнули было к столу с микроскопом, как дверь лаборатории с треском распахнулась и телохранители председателя АО втащили в неё упирающегося Криушина, который при этом вопил:
