В другой руке алкоголик держал пистолет. Потягивая вино, он смотрел на Буэнвентуру.
– Это я, – сказал каталонец.
Д'Арси оторвал рот от бутылки.
– Я вижу, – заметил он. – Что происходит?
Буэнвентура спустился по лестнице с сеновала на земля ной пол.
– Они все погибли, я думаю, – сообщил он. – Я убил посла. Мы окружены и даже лишены возможности сдаться.
Д'Арси допил вино и швырнул бутылку о стену. Она разбилась.
– Ладно, – сказал он. – Сдохнем. Сдохнем в яме.
– Да здравствует смерть! – добавил Буэнвентура.
Он обошел «ягуар», открыл дверцу и сел в машину. Стволом «стена» он разбил ветровое стекло. Д'Арси захлопнул дверцу со своей стороны.
– Попытаемся прорваться по проселочной дороге, по которой мы сюда приехали, – предложил алкоголик. – Нас не достанут.
– О'кей!
– Прощай, друг.
– Прощай.
«Ягуар» медленно выехал из гаража, тут же повернул и направился к барьеру.
Жандармы как раз отодвинули барьер, чтобы подойти к ферме. Появление автомобиля застало их врасплох.
Д'Арси сидел за рулем, нажимая изо всех сил на стартер и не спуская глаз со щитка. Буэнвентура прижал «стен» к краю разбитого ветрового стекла и дал из него очередь по дороге. Он разрядил обойму раньше, чем они добрались до барьера. Жандармы в панике разбежались, зарывшись в снег и грязь кювета.
Полицейские, находившееся в доме, открыли по «ягуару» беспорядочный огонь из карабинов и автоматов: машина вся была изрешечена пулями.
– Цельтесь в шины! – крикнул офицер во весь голос.
«Ягуар» проехал барьер, пересек проселочную дорогу и выехал на тракторную колею, ведущую к полю, обсаженному кустарником. Боковые стекла машины рассыпались в мелкие куски. Представители сил порядка стреляли теперь по низу. На шинах не осталось живого места. Сзади кузов машины также был испещрен пулями.
Две пули попали д'Арси в грудь, еще одна – в шею и четвертая – в поясницу. Он упал головой на руль, его руки свесились вдоль туловища. Из сонной артерии выплеснулась кровь.
Нога д'Арси оставалась на стартере.
«Ягуар» продолжал мчаться по дороге, пропустив поворот, врезался в куст и свалился в глубокую яму, предназначенную для свалки. Сделав три кульбита среди мусора и отбросов, машина зарылась носом в дно ямы.
Буэнвентура стоял на четвереньках среди обломков, не понимая, как он сюда попал. Он смотрел на то, что осталось от машины, застыв в двадцати метрах от нее. Сначала загорелся бензобак, выплюнув извилистый столб пламени, затем вспыхнул мотор, после чего бак взорвался, подняв в воздух над долиной облако дыма и осколков. Каталонец пытался взобраться по отвесной стене ямы, соскальзывая вниз.
Ошеломленные полицейские, стоявшие на проселочной дороге, не могли видеть машину. Она исчезла за поворотом и теперь горела внизу, за пределами их поля зрения. Офицер отправил десять человек посмотреть, что случилось, и они побежали, пригнувшись над своими карабинами.
Когда они увидели догорающий остов машины, каталонец уже скрылся в черном кустарнике, росшем за краем оврага. Он вышел на тропинку, ведущую в Кузи параллельно департаментской дороге. Благодаря деревьям беглеца не было видно. Он бежал изо всех сил. Далее тропинка сворачивала и выходила к департаментской дороге. Кузи находился в пятистах метрах по этой дороге, но в ста метрах была бензозаправка. Буэнвентура задыхался, но продолжал бежать по направлению к ней. У него кружилась голова, рука кровоточила. Запястье правой руки распухло, но он бежал, не останавливаясь. Возле бензозаправочной станции стоял старенький «пежо». Его владелец в синем комбинезоне разговаривал с рабочим бензозаправки, крупным парнем с испачканными смазкой руками. Каталонец подбежал к ним и вынул из кармана пистолет.
– Полный бак, – приказал он. – Не двигаться.
Мужчины остолбенели. Рабочий продолжал наполнять бак бензином. Буэнвентура прислонился к «пежо».
– Вы хотите взять мою машину? – спросил мужчина в комбинезоне испуганным голосом.
– Да.
Владелец машины попытался усмехнуться и закашлялся.
– Она старая и ржавая.
– Послушайте, – сказал Буэнвентура. – Я один уцелел из группы «Нада», захватившей в пятницу посла Соединенных Штатов. Полиция хладнокровно перебила всех моих товарищей здесь, на ферме, неподалеку отсюда. Вы понимаете, о чем я говорю?
