- Вы, вероятно, догадываетесь, о чем я сразу подумала?
- Вероятно. В том, что касается мистера Морнингстара. Кто-то предложил ему монету, и он знал или подозревал, откуда она. Монета, должно быть, очень редкая.
- Не бывший в обращении дублон, так называемый незатертый образец, действительно большая редкость. Да. Именно это и пришло мне в голову.
- Каким образом монету можно было украсть?
- Это мог очень просто сделать любой обитатель дома. Ключи всегда лежат у меня в сумке, а сумка валяется где попало. Было легче легкого вытащить ключи, открыть сейф и шкатулку, а потом возвратить ключи на место. Для постороннего это, может быть, и трудно, но для любого из домашних нет ничего проще.
- Ясно... Почему вы решили, что монету взяла ваша невестка?
- Собственно, никаких доказательств у меня нет. Но я в этом совершенно уверена. Вся прислуга в доме состоит из трех женщин, которые появились здесь очень давно, - задолго до того, как я вышла замуж за мистера Мердока, а это произошло всего семь лет назад. Садовник в доме не бывает, шофера у меня нет - меня возит мой сын либо секретарша. Мой сын этого сделать не мог, во-первых, потому, что он не такой идиот, чтобы обкрадывать собственную мать, и, во-вторых, потому, что, если это он взял монету, ему ничего не стоило бы предотвратить мою беседу с мистером Морнингстаром. Мисс Дэвис - смешно и думать. Не из тех: слишком робка. Нет, мистер Марлоу, Линда - именно тот человек, который мог сделать это хотя бы назло, если ни для чего другого. И вы прекрасно знаете, что за публика ошивается в ночных клубах.
- Самая разная, - сказал я. - Как и везде. Полагаю, никаких следов взлома? Трудно представить хладнокровного профессионала, который удовольствовался бы только одной монетой. Но все-таки нельзя ли осмотреть помещение наверху?
Она выдвинула челюсть, и мышцы на ее шее вздулись твердыми буграми.
- Я только что сказала вам, мистер Марлоу, что дублон Брэшера взяла миссис Лесли Мердок, моя невестка.
Я молча уставился на нее, она - на меня. Взгляд ее был тяжел и холоден - под стать фасаду этого дома. Я пожал плечами:
- Допустим. Что вы хотите от меня, миссис Мердок?
- Во-первых, я хочу вернуть монету. Во-вторых, мне нужны доказательства для развода. Я не собираюсь оплачивать его. Осмелюсь предположить, вы знаете, как устраиваются подобные дела?
Она завершила очередной прием "лекарства" и вдруг грубо расхохоталась.
- Слышал краем уха, - ответил я. - Вы сказали, что леди не оставила адреса. Значит, вы даже не предполагаете, где ее искать, так?
- Именно.
- То есть никаких концов. У вашего сына могут быть какие-то соображения по этому поводу, которыми он с вами не поделился. Я хочу поговорить с ним.
Черты ее толстого серого лица вдруг затвердели и стали еще более грубыми, хотя казалось, дальше некуда.
- Мой сын ничего не знает. Даже о пропаже дублона. И я не хочу ставить его в известность. В свое время он обо всем узнает. Сейчас его трогать не надо. Он будет неукоснительно делать то, что я от него потребую.
- Так получалось не всегда.
- Его женитьба, - раздраженно сказала она, - была минутной слабостью. Потом он старался вести себя как подобает джентльмену. Эти тонкости не для меня.
- У нас в Калифорнии минутная слабость такого рода продолжается минимум три дня, миссис Мердок.
- Молодой человек, вы согласны работать или нет?
- Согласен, если получу необходимые сведения и возможность вести дело так, как считаю нужным. И не согласен, если вы собираетесь снабдить меня сводом правил и инструкций.
Она резко рассмеялась.
- Это деликатное семейное дело, мистер Марлоу. И отнестись к нему нужно деликатно.
- Если вы меня нанимаете, я вам гарантирую всю деликатность, на которую способен. Если вы считаете, что ее у меня недостаточно, вероятно, вам лучше не связываться со мной. Например, как я понял, вы не хотите, чтобы ваша невестка понесла наказание. Для этого я недостаточно деликатен.
Она стала цвета вареной свеклы и раскрыла рот, чтобы завопить. Но передумала, подняла бокал и заглотила еще некоторое количество "лекарства".
