В 2007 году давление Газпрома и федерального правительства, заинтересованного в налоговых поступлениях от продажи газа, возросло настолько, что появилась угроза потери лицензии из-за невыполнения её условий. «Руссия-Петролиум» должна была либо начать продавать добытый газ Газпрому на его условиях, либо расстаться с Ковыктой.
Зарисовка 27 Находясь под «колпаком» Газпрома, «Руссия-Петролиум» (белый отряд под чёрными камнями на зарисовке 27) получила бы небольшой местный рынок, работая фактически с нулевой прибылью (6 белых инвестиционных камней приносят от шести до восьми перекрёстков дохода). Газпром повысил бы свою капитализацию, организовав чужими руками добычу и перепродавая газ на экспорт. Отдача от такого «сотрудничества» принесла бы Газпрому десятки перекрёстков прибыли (отмечены крестиками на зарисовке).
Зарисовка 28 Оценив сомнительность такой перспективы: жёсткая борьба с Газпромом или превращение в придаток газового монополиста — российские акционеры «Руссия-Петролиум» предложили следующее решение. Компания продаёт Газпрому Ковыкту (два отмеченных белых на зарисовке 28) дешевле рыночной стоимости (за один отмеченный чёрный). Взамен она получает доступ в другие проекты Газпрома, сопоставимые по капитализации с рыночной стоимостью проданного месторождения.
Зарисовка 29 Новый совместный рынок обозначен на зарисовке 29 крестиками. Став партнёром Газпрома, «Руссия-Петролиум» вышла из-под враждебной блокады, которая сменилась мягкой опёкой. Отмеченный чёрный будет следить за тем, чтобы партнёр Газпрома не заработал слишком много на подконтрольном монополии рынке. Отказавшись от Ковыкты акционеры «Руссия-Петролиум» получили живые деньги от продажи месторождения, освободились от перспективы сомнительных инвестиций и сохранили возможность заработать в совместных проектах с Газпромом не меньше, чем планировали получить от месторождения. Конечно, выгоднее экспортировать газ, чем участвовать в проектах Газпрома. Но если учесть, насколько бесперспективна борьба с газовым монополистом, то и такой результат можно считать победой.
VII. Осторожный избегает поспешности
Точно перевести этот закон на русский язык не просто. Составляющие его иероглифы многозначны и позволяют по-разному читать формулу закона. Например: умеренность препятствует быстроте и лёгкости, или: будь осмотрителен, нельзя быть опрометчивым. С одной стороны закон советует действовать осторожно и умеренно, с другой — объясняет, что осторожное поведение несовместимо с быстротой и лёгкостью [10] .
В военной стратегии быстрота — это важнейший инструмент. А.В. Суворов относил его к главным воинским искусствам, наряду с глазомером и натиском. Поэтому вряд ли стратегический закон запрещает быстроту или лёгкость. Речь идёт об их крайних проявлениях: поспешности и опрометчивости. Не менее вредна и другая крайность: медлительность и тяжеловесность.
Седьмой закон предостерегает от суеты и метаний, учит долгосрочному отношению к делу. Конечно, он не является абсолютом. Иногда нужно и поспешить, даже пойти на риск.
Антипример терпеливости и медлительности показал А.Н. Куропаткин, командовавший русской армией в Русско-Японскую войну. Его девизом стала фраза: «Терпение, терпение, терпение!», вылившаяся в полную уступку стратегической инициативы японцам. Апофеозом осторожности было отступление русской армии после фактической победы в сражении при Ляоляне. В неопределённой ситуации сражения Куропаткин вместо активного натиска для решающего успеха выбрал отступление. Впоследствии это решение ему ставили в вину, как одну из главных стратегических ошибок войны.
Куропаткин был образованным военным, храбрым генералом, неплохим организатором с широким взглядом на проблемы страны. Но военного гения в Куропаткине не было. Много сделав для вооружённых сил России на посту военного министра, он проиграл войну, требовавшую от командующего не планомерной бюрократической работы, а твёрдости командования и решительных [11] .
Генерал Куропаткин не был одинок в своём стремлении к осторожности и перестраховке. А. Гитлер остро конфликтовал с немецким генералитетом, выступавшим против всех его военных инициатив, начиная с раздела Чехословакии и Польши, и заканчивая вторжением во Францию и Россию. Нерешительность и осторожность германского военного руководства, ставшая почти панической зимой 1941, вынудила Гитлера принять верховное командование на себя. Кстати, после войны все немецкие генералы в своих мемуарах обвинили Гитлера в узурпации военной власти, приведшей, по их мнению, к поражению Германии.
