правив прическу.
– Только дай мне подумать, как сделать так, что-
бы не испортить отношения с занудой. – Клаус намор-
щил лоб. – Если они поженятся и мы будем дружить
семьями, то он станет до самой старости напоминать
мне, что я познакомил тебя с его невестой.
– Не волнуйся заранее, – усмехнулся Гарри. —
Она может в любой момент передумать.
– Пойдем, пока я не передумал. Постараюсь тебе
помочь, но помни, что я делаю это только ради тебя,
так как ты – мой лучший друг, а не из-за твоего под-
лого шантажа, – подчеркнул Клаус.
Когда они подошли к Лее, Клаус представил их
друг другу. Гарри же, внимательно рассмотрев девуш-
ку и, услышав нежный голос, подумал: «Вблизи она
еще прекраснее, нежнее и изящнее… Она – именно та,
кого я всегда мечтал встретить».
* * *
Просидев около получаса, Джули свернула и третье
полотно. Положив холсты на стоящий в прихожей
шкаф, она решила, что завтра непременно отнесет
их в багетную мастерскую, чтобы одеть в рамы. Ради
этого она готова расстаться даже с оставшимися у нее
в кошельке тридцатью фунтами.
Третья глава
Воскресенье
Несмотря на выходной день, актеры и другие работни-
ки театра по просьбе мистера Гоулда беспрекословно
согласились провести внеочередную репетицию в вос-
кресенье днем. Мистер Гоулд, который начал обзвани-
вать всех в субботу после обеда, говоря о срочных при-
чинах переноса репетиции с понедельника на воскре-
сенье, сослался на свое улучшившееся самочувствие,
но мисс Уотсон догадалась, что это было связано с ее
отъездом.
В этот воскресный день Джули, как обычно, не-
много опаздывала на репетицию, но все же реши-
ла первым делом отнести картины в багетную ма-
стерскую неподалеку от театра. Разложив полотна
перед Вольфом, пожилым сотрудником мастерской,
актриса произнесла:
– Добрый день, Вольф. Хорошо, что вы открыты,
несмотря на выходной.
– Здравствуйте, мисс Уотсон, – сказал работник.
– У нас семейный бизнес, и лишние заказы не поме-
шают. Чем могу быть полезен?
– Вы можете оформить в багет три эти картины?
– Конечно. А какой цвет вы предпочитаете? —
разворачивая полотна, спросил Вольф.
– К сожалению, я ничего не смыслю в оформле-
нии картин. Хотелось бы целиком довериться вашему
вкусу. Какие у вас расценки?
– Если исходить из размеров данного полотна,
то одна рама может стоить от семи фунтов.
– А как они выглядят?
– Я сейчас принесу вам несколько образцов,
они, по моему мнению, будут гармонично сочетать-
ся с красками на этих полотнах. А вы выберете тот,
что понравится вам больше всего.
Свернув полотна, Вольф направился вглубь ма-
стерской и уже через минуту выложил перед актрисой
несколько образцов. Мисс Уотсон выбрала понравив-
шийся багет и поинтересовалась, сколько все это будет
стоить.
– Оформить все три картины именно так – сорок
пять фунтов, – ответил Вольф. – Вы выбрали один
из самых дорогих вариантов, такой багет прекрасно
подойдет к этим картинам. Если дорого, вы можете
выбрать, например, эти белые – всего по семь фунтов
за картину…
– Нет, мне понравились именно эти, и цена тут
не главное. У меня с собой тридцать фунтов, я могу
отдать вам их сейчас, а оставшиеся пятнадцать прине-
су завтра.
– Вы можете оплатить после окончания работы,
– сказал Вольф, сворачивая полотна. – Мисс Уотсон,
мы знакомы с вами уже не первый год. Хотя вы нечасто
балуете нас своим присутствием, афиша с вашим изо-
бражением всегда у нас перед глазами.
Он указал на стеклянную дверь. Сквозь нее Джу-
ли увидела рекламный шит, изображавший ее и Чака.
Большими буквами было выведено: «Акива и Рахель»,
а чуть ниже, шрифтом помельче, – «История любви,
которая никого не оставит равнодушным».
– Мы с семьей обязательно придем посмотреть
на вас и на все действо, – улыбнулся Вольф.
– Приходите! Обещаю: вы не пожалеете.
– Спасибо, непременно придем.
– А сколько у вас уйдет времени на все три
картины?
– У меня лежат и другие заказы. Понадобится
как минимум два-три дня.
Мисс Уотсон настоятельно попросила мастера
успеть к завтрашнему вечеру закончить работу хотя
бы над одной картиной. Из уважения к актрисе Вольф
согласился, а работу над двумя другими пообещал за-
вершить во вторник.
Поблагодарив мастера и вручив ему тридцать
