Тут дорога совершила поворот, и впереди показался гостиный двор, где принцесса увидела целый торговый караван. Весьма странный караван. Вместо мулов, лошадей, ослов или тягловых быков здесь были странные, даже страшные звери, покрытые песочного, почти оранжевого, цвета шерстью, с непропорциональными уродливыми для непривычного зрителя мордами и двумя внушительными горбами. Животные постоянно что-то жевали, а иногда издавали жутковатые звуки.
— Вот так новость! — Мала внимательно осматривала готовящийся к переходу караван и воскликнула. — Это же купцы из Мабира!
— А что это за монстры, которых они седлают? — немного дрожащим голосом спросила Ринэя, показав пальчиком на зверей. — Они не опасны?
Друзья в недоумении переглянулись, после чего засмеялись все. Монсэльм подхихикивал, пряча лицо за надушенным платочком. Нирн весело смеялся, схватившись за живот. Рэнг хохотал, присев на ближайший пень. А Мала вообще ржала, словно какой-нибудь конь, катаясь по земле.
— Что смешного я сказала?! — разозлилась принцесса. — Чего вы все ржёте, как идиоты?!! — заорала девушка, борясь с желанием начать успокаивать друзей пинками.
— Ринэя, ты уж прости старика, но это было действительно очень смешно, — улыбающийся Рэнг встал, опираясь на посох. — Назвать верблюдов монстрами…
— Да ещё с таким ужасом в голосе, — начавшая успокаиваться Мала хлопнула себя по колену и добавила, подделывая дрожащий голосок Ринэи. — А что это за монстры? Они не опасны? Ещё заплюют и испортят мой макияж!
Кулаки принцессы начали с хрустом сжиматься. Нирн, видя это, поспешил вмешаться, пока девушка не перешла к рукоприкладству:
— Ринэя, эти животные — верблюды из жарких стран: Мабира и Грисингорфа, ну и ещё пары других. Они не опасны. Максимум он может на тебя плюнуть, а плюются они хоть и сильно, но только если их обидеть.
— Понятно, — кивнула насупившаяся принцесса. — Можно было не вести себя, как кретины, а сразу нормально объяснить!
— Не сердись, дитятко, — подруга хлопнула её по плечу. — Всё время забываем, что ты толком мира не видела, комнатная принцессочка.
— Мала, ты точно нарываешься на удар! — процедила девушка в ответ. — Смотри, я изо всех сил работаю над самоконтролем, но ты нарвёшься, обещаю!
Вскоре группа подошла ко двору, где суетились торговцы. Мала решила ненадолго остановиться и поздороваться с караванщиками.
— Приветствую вас! Ара! — крикнула она, делая ударение в непонятном словечке на второй слог. — Как идёт торговля у соколов пустыни?!
— Приветствую тебя, воительница, — степенно ответил глава каравана, подойдя ближе. — Торговля идёт удачно, Ара!
Лицо караванщика носило печать навеки приклеенной ехидной улыбки даже при том, что говорил он вполне серьёзно.
— Ара? — удивилась Ринэя, разглядывая необычную одежду смуглого мужчины. Он красовался в расшитом разноцветными нитями халате, сапогах с загнутыми носками и странном головном уборе, состоящем из кучи узких полос ткани, накрученных на тюбетейку. При этом украшение было довольно объёмным с виду.
— О, девушка не знает о тонкостях общения в Мабире, — скорее утвердительно, чем вопросительно сказал караванщик, от души улыбаясь. — Мы говорим «Ара», восхваляя великую и справедливую королеву Арасу, просвещённую правительницу Мабира прошлого века. Она во многом способствовала развитию нашей страны. Потому все мабирийцы в разговорах между собой восхваляют её. Это признак хорошего тона.
— Меня всегда радовали тонкости диалекта у людей из разных стран, — улыбнулся Рэнг. — Помню своё общение с сантсцами и крагерхатерцами.
— Верно! — мабириец рассмеялся и тут заметил сверкающий любопытством взгляд Ринэи. Девушка неотрывно смотрела на его головной убор.
— Понравилась моя чалма, малышка? — понял он.
— Выглядит интересно, — задумалась Ринэя и тут же запрыгала вокруг караванщика, протягивая вперёд руки. — А дай примерить! Дай! Дай! Дай!
— Хе-хе, всё время забываю про странность эрдонийцев, — приветливо усмехнулся караванщик и добавил с некоторой иронией. — Держи, на редкость вежливая девочка.
Мужчина аккуратно снял чалму, которая на внутренней стороне у мабирийцев хорошо фиксировалась, в отличие от головных уборов грисингорфцев, вынужденных постоянно разматывать и заматывать головы.
