«Об изменённой фауне центрального континента», Рэнг Кор Уигор. 333 НВ
Путь до города Брисгон занял ещё один день. Нирн за время путешествия сильно побледнел. Руки юноши, крепко сжимающие медную пуговицу, на которую были закреплены путеводные нити, дрожали от постоянного напряжения.
— Такими темпами ты скоро свалишься, — обеспокоенно заметила Ринэя.
— Не стоит волноваться, — слабо улыбнулся друг. — Хотя путеводную нить тяжело держать даже с помощью артефакта, я справлюсь.
— Пресловутый закон рассеивания магии на расстоянии, — проворчал Рэнг. — Сколько наработок утеряно из-за него. Будь возможность черпать силы от богов или духов природы, эту нить юный жрец даже не заметил бы.
— Ты как ворчливый дедок, — поддела его Мала.
— Вообще-то, юная леди, я и есть ворчливый дедок, — с сарказмом ответил маг. — Ты должна была заметить это давным-давно, ведь я свои недостатки не отрицаю.
Вскоре группа незаметно оказалась в городе. Брисгон, как и Нирницы, не имел крепостной стены, но и чётких границ у него, как и у большинства вендецианских городов, не было. Первые дома и улочки выступали ещё за пять миль от центра города. Центром считалось здание управы, где располагались кабинеты мера и городских чиновников. В Вендеции было строгое разделение по иерархии и по обязанностям, в отличие от Эрдонии, где разные городские величины были взаимозаменяемыми.
Ринэя осматривала огромный парк, раскинувшийся перед компанией с высоты одинокой скалы, на которую забиралась дорога. Видимо специально, чтобы гости города могли восхититься неописуемой красой и величием Брисгона.
— Я слышал, что раньше Брисгон стоял в полупустынный местности, и здесь не росло ничего, кроме сухих колючек и жёлтой травы, — обвёл взглядом парк Рэнг. — Но потом, после появления фонтана воодушевления, это место стало покрываться буйной растительностью. Тот, кто окунётся в воды фонтана, станет бодрым и весёлым.
— Там что, крагерхатерский шнапс вместо воды? — усмехнулась Мала.
— Или восхитительное партанентское шампанское? — закатил глаза Монсэльм и даже облизнулся, вспомнив вкус родного напитка.
— Ага, сантская водка или эрдонийский вересковый мёд, скажите ещё. Эх, молодёжь, — махнул рукой Рэнг и задумался. — А, в самом деле… Может быть, там плещется восхитительный кенрегенрский ром? — на лице старого мага появилась широкая улыбка.
— Меня окружают какие-то алкоголики, — пробормотала Ринэя. — Я бы скорее согласилась на морс из черники. А ты, Нирн? — подмигнула она парню.
— Ну, я же трезвенник, — пожал плечами тот, вытирая пот со лба. — Я не имею особых предпочтений в напитках, но ценю хорошую минеральную воду, что полезно для здоровья, — назидательно заметил жрец.
Ринэя коротко оглянулась на спорящих о достоинствах и недостатках того или иного напитка друзей.
— В тебе я не сомневалась, — улыбнулась принцесса. — Тогда, может, оставим этих алкоголиков и прогуляемся вдвоём?
— Эм… зачем? — покраснел Нирн.
Девушка задумалась, подбирая достойный ответ. С одной стороны, она хотела уже поговорить по душам с другом. С другой — так и хотелось ответить в рифму и не совсем прилично. Победило первое желание.
— Так, поговорим. Заодно расслабишься от своей путеводной нити.
— Извини, Ринэя, но я смогу расслабиться только когда отпущу заклинание, — вздохнул жрец. — Но всё равно, спасибо за предложение. Обещаю, что уделю тебе внимание в столице.
— О, да! — воодушевлённо сказала Ринэя. — Там уж я от тебя не отстану!
— Звучит как угроза, — поёжился друг.
Дальнейший путь компании пролёг через восточную часть парка. Здесь не было изощрённых фигурок из кустарника или газонов. Здешний парк можно было назвать скорее лесопарком. Хотя не редкостью были места, за которыми ухаживали городские власти. Вот, к примеру, озеро с травянистыми берегами. Вокруг поставлены лавочки для отдыха. За участком присматривали специально приставленные рабочие.
Но самым охраняемым местом был фонтан воодушевления, расположенный на живописной площади среди клумб, кустарника и красно-белой мозаичной мостовой. Ранее являющийся просто бьющим из-под земли ручьём, источник был превращён в рукотворный фонтан белого камня, украшенный статуями древних богов и геометрическими фигурами, обозначающими у вендецианцев совершенство форм. Сам воздух вокруг источника был напоен позитивной энергией, вызывающей состояние лёгкой эйфории.
