— Мне показалось, что он-то принял бы предложение Сабрины, просто карьеры ради.
— Точное наблюдение, — хмыкнул Гарри. — Но я посоветовал бы любому своему протеже не смешивать любовь с карьерой.
— Похоже, ты всерьез задумываешься о любви? Серьезнее, чем он мог предположить. Но еще не готов к признаниям.
— Я стал по-новому смотреть на личные отношения, — ответил Гарри, гоняя кубики льда соломинкой. — Они сложились бы с женщиной, которая разделяет мои запросы, серьезно относится к собственному делу и с пониманием — к ненормированному рабочему дню. Ну… а что ты думаешь о сегодняшнем нашем сотрудничестве?
— Думаю, в гольфе ты не профи, — пошутила она.
— Трудно с тобой, — вздохнул Гарри.
— Ты привык к легким женщинам?
— Большинство из них не вносят в жизнь таких сложностей, как ты.
Элен подавила смех.
— Но их легко забываешь, — продолжал Гарри. — Тебя — нет. Мы должны что-то с этим сделать. Ты нужна мне, Элен.
— Я понимаю твои чувства, — Элен положила руку на его запястье, — но на мне есть табличка «Опасно».
— Почему?
— Во-первых, моя семья — это настоящий средний класс. Мы шумные, прямодушные и всюду суем свой нос. — Она видела, как бьется жилка у него на шее. — А я, хоть и работаю консультантом в романтичной области, сама весьма скептически отношусь к этой романтике.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Конечно, я отдаю все силы каждой свадьбе, но не могу не замечать статистику, по которой больше половины браков оказываются неудачными. Это грустно, трудно отвлечься от мысли, что романтические пузыри, которые я помогаю запустить, вероятно, лопнут. Подарки разделят, упакуют в коробки и развезут по разным домам.
Гарри наполнил содовой пересохший рот. Оказывается, она так же серьезно относится к своей работе, как он к своей.
— Но ведь у твоих родителей получилось, Элен?
— Да… — Она не ожидала такой ловушки.
— И у моих! — Он хлопнул ладонью по столу.
— Это, скорее, исключение, Гарри. — Она вгляделась в его лицо. — Думается мне, ни один из нас не похож на прирожденного семьянина.
— Но хотя бы в этом мы похожи, — возразил он. — Чем не основа для ухаживания?
— Ухаживание обычно приводит к свадьбе! — всполошилась она. — Любовь, дети, все эти сложности, которые не упакуешь в коробки, если ничего не получится.
— Ну, а как насчет ухаживания, основанного на симпатии? — с надеждой предложил он.
— Не слыхала о таком.
— Ну и что? Мы оба не боимся новшеств.
— На симпатии, говоришь? — Элен задумалась.
— Что плохого, если двое посвятивших себя работе людей проводят время вместе, каждый сохраняя при этом свой собственный дом и образ жизни?
Щечки Элен зарделись от удовольствия.
— Это должно быть здорово!
— Так почему бы нам не начать прямо сейчас?
— Солнце село, Гарри, — сказала она, взглянув на небо.
— Вот незадача! Придется хорошенько проследить за луной.
— Ох, как я люблю лунный свет, — пробормотал Гарри на ухо Элен. Они лежали на песке, вдоволь набегавшись и навалявшись, как пара щенков. Они позабыли и о времени, и о своей одежде, некогда элегантной, а теперь измятой и грязной.
Разумеется, он не случайно увлек ее в укромный уголок пляжа, подумала Элен. В ней самой желание разгоралось с нестерпимой силой, и она не стала больше ждать. Стон наслаждения сорвался с его губ, когда она подняла его рубашку и погрузила пальцы в растительность на груди.
— Ты заметил, что, чем бы мы ни занимались, я беру верх?
— Природа полна загадок. — Гарри нащупал молнию ее комбинезона. Элен уперлась руками в его плечи и изогнулась, чтобы облегчить задачу. Одним рывком он расстегнул ей комбинезон до самого пупка. Бережно, как нежные бутоны, обхватил ее груди и стал ласкать соски, заставляя Элен стонать от наслаждения.
Она откинула голову, закрыла глаза и придвинулась к нему. Было чудно.
— Я хочу, Гарри. А ты?
— У меня нет с собой презерватива, — огорченно сказал он.
— Ты не носишь его с собой? — удивилась она.
— Всегда? — в свою очередь удивился Гарри. Элен осторожно скатилась на песок и опустила его рубашку.
— Даже не знаю, радоваться, что ты не оказался распутником, или огорчаться твоей непредусмотрительности.
— Но ведь я не надеялся даже увидеть тебя сегодня. — Он мог бы сказать, что ни сегодня, ни в ближайшем будущем не надеялся на близость с ней, но предпочел промолчать. — Давай подумаем о будущем, — тихо промолвил он, застегивая ее молнию, — обо всех чудесных мгновениях нашей новой дружбы.
