Легко посчитать, сколько танков, пушек, самолетов промышленность произвела до войны и в ходе войны. Ибо вся отчетность лежит в архивах. Ибо по приказу Сталина, начиная с октября 1938 года, каждый вечер каждый директор военного завода лично отчитывался перед Центральным комитетом за выполнение дневного плана. За обман – расстрел. Обмануть нельзя, ибо был заказчик – армия. Промышленность отчиталась за сдачу сотни танков, а армия получила девяносто. Где остальные? Так вот: имея все статистические данные, министерство обороны РФ все еще с полной уверенностью оперирует в один и тот же день данными о том, что армия получила 300 тысяч орудий и одновременно – «почти два миллиона орудий». Прикиньте, что твориться в области подсчета людских потерь, где счет идет на десятки миллионов, где статистика запутана, противоречива, недостоверна, а то и вовсе не велась в ходе боев?
Удивительная вещь: против «Ледокола» написано уже 23 книги, защищено несколько докторских диссертаций. И в чем меня только ни уличали, и к чему только ни придирались. Но почему-то никто не желает замечать бронебойно-зубодробительного невежества наших генералов, помноженного на безалаберность мегатонного класса.
И вот вопрос: кто в данный момент отвечает за нашу родную военно-историческую науку?
Ответ: министр обороны и начальник Генерального штаба.
С министра обороны, какой спрос? Он, правда, «тоже генерал», но в армии не служил. (Это только у нас так бывает: генерал, который в армии не служил). Министр обороны – это стратег лубянского ведомства. К слову сказать, чекист во главе армии, – такого не бывало даже у товарища Сталина в 1937 году. При таком раскладе первый заместитель министра обороны – начальник Генерального штаба генерал армии Ю.Н. Балуевский должен был взять управление в свои руки. Он должен был оценить обстановку, принять соответствующее решение и отдать приказ. Ситуация предельно проста: мы единственная в мире страна, в которой история Второй мировой войны на государственном уровне не изучается. Не только выпускники, но и преподаватели военных академий и училищ о Второй мировой войне не знают вообще ничего. За 60 лет упорных трудов Военно-историческое управление Генерального штаба, Институт военной истории министерства обороны, множество кафедр в военных академиях и училищах не удосужились даже пересчитать наши дивизии.
Если так, то решение напрашивается простое: запретить любые выступления официальных лиц по вопросам связанным с историей Второй мировой войны. Когда будет наведен элементарный порядок в военно-исторической науке, когда будут собраны, обработаны и проверены самые основополагающие сведения о войне, тогда запрет можно будет снять. Иначе министр обороны, его прямой и непосредственный начальник и его подчиненные выглядят глупейшим образом в глазах всего мира.
Что же делает начальник Генерального штаба генерал армии Балуевский?
Он делает прямо противоположное тому, что требует обстановка. Он поощряет грандиозные конференции генералов, адмиралов и академиков от военной истории. Материалы этих сборищ широко публикуются, демонстрируя миру невероятную степень незнайства и возмутительную безответственность высшего командного состава Российской армии.
Генерал армии Балуевский и сам не прочь публично блеснуть познаниями в области военной науки. А результат все тот же. Вот только совсем небольшой кусочек из огромной его статьи в «Красной звезде» от 7 мая 2005. Генерал описывает грандиозную Висло-Одерскую операцию Красной Армии в январе 1945 года. Операция считается вершиной военного искусства и предметом особой гордости нашего военного руководства. Балуевский ссылается на свидетельство германского генерала Меллентина, который в своей книге «Танковые сражения» признал: «Невозможно описать всего, что произошло между Вислой и Одером в первые месяцы 1945 года. Европа не знала ничего подобного со времен гибели Римской империи».
Цитате этой выпала долгая счастливая жизнь. Книга германского генерала была опубликована в Советском Союзе в 1957 году под редакцией Героя Советского Союза генерал-лейтенанта танковых войск А.П. Панфилова. С тех пор не проходит года, чтобы в официальных военных трудах десятки раз не прозвучало: «Европа не знала ничего подобного со времен гибели Римской империи»… И кто только эти слова не повторял! Как только заходит речь о выдающихся военных достижениях, вспоминают Меллентина: «Невозможно описать…»
