Блю осторожно двинулся прочь от края кратера, задом, а затем развернулся.
– Джон, склон куда круче, чем выглядел на изображении.
Джон пригляделся.
– До захода солнца еще восемьдесят часов, но сегодня мы и так много прошли. На этом этапе я уже не намерен менять маршрут. Давайте поставим палатку, поедим, а завтра пойдем дальше. Кто за?
Проголосовали единогласно, и к тому моменту, когда дискуссия насчет того, что попить и чего поесть, была в самом разгаре, на перевале показался медленно ковыляющий на шести ногах грузовой робот-мул, ярко блестя в солнечном свете синими солнечными батареями и золотистой фольгой теплоизоляции.
Как только мул остановился и подогнул ноги, все пятеро путешественников принялись за дело уверенными, давно отработанными движениями. Джон и двое молодых Псов сгрузили палатку и начали ее герметизировать, а Блю и Макс принялись помогать мулу растягивать над стоянкой солнцезащитный тент.
Спустя полчаса воздух внутри палатки уже наполнился ароматами ужина.
Рекс лежал на подушке, согнувшись вдвое, и выкусывал в шерсти на боку, где он предварительно закатал вверх охлаждающее белье. Расправившись с чесоткой, он расправил белье обратно и принялся ныть.
– Это уже не в первый раз случается. Джон, почему ты не заставишь Гамму давать нам более качественную информацию?
Блю сморщил губу. Дункан – любитель розыгрышей, в каждой бочке затычка, безалаберный шалопай – был просто недотепой, а вот у Рекса молодость проявлялась иначе, и сладить с этим было куда сложнее. Что же там начудили в генной инженерии второго поколения? В Кембридже и Пало-Альто сделали немало изменений в геноме, прежде чем появилось на свет второе поколение. Или это просто из-за их молодости?
Джон положил планшет.
– Рекс, ты не хуже меня знаешь, что я не могу заставить Гамму сделать что-либо вообще.
Рекс пожал плечами:
– Ну, не знаю. Не заставить, ладно… но он должен к тебе прислушиваться. Он здесь только благодаря тебе.
Джон открыл рот, собираясь ответить, и закрыл. Блю понимал, о чем он думает, и восхитился его выдержкой.
Однако Рекс счел молчание слабиной и продолжил спорить.
– Тебе надо объяснить Гамме в тех терминах, которые он понимает…
– Рекс, я не…
Блю увидел на лице Джона усталое выражение.
Но Рекс продолжал напирать, как танк.
У них сегодня был тяжелый день, и способность Джона терпеть наезды и критику небесконечна.
– Эй, Рекс.
Рекс продолжал болтать как ни в чем не бывало.
– Рекс, – сказал Джон жестче.
Блю замер. Увидел, что не только он обратил внимание на тон Джона. Дункан и Макс оторвали взгляды от планшетов и внимательно смотрели на Джона. Рекс запнулся и посмотрел в глаза Джону… а потом опустил взгляд.
– Рекс, ты мог бы уже… нет, должен был бы знать, что Гамма не такой, как мы, млекопитающие. Неужели ты и правда думаешь, что я могу заставить что-то сделать это существо?
Рекс не ответил.
– И тем не менее ты продолжаешь меня учить, что мне делать? Нет. Я уже сделал достаточно. Для вас, для всех. Этот поход – мой отпуск. Вы со мной лишь потому, что попросились попутешествовать. Если тебе нужна информация получше, сам спрашивай Гамму.
Рекс уныло выдохнул.
– Гамма только с тобой разговаривает.
– Тогда найди нужную тебе информацию иным способом. Найди контракт на написание кода, купи информацию с мини-спутника. Или не делай этого. В любом случае, хватит жаловаться и хватит мне говорить, что мне надо делать.
Рекс мрачно смотрел на пол палатки.
– Договорились?
Пес поднял взгляд и посмотрел в глаза Джону.
– О’кей, Джон.
Блю повернулся к Максу и встретился с ним взглядом. Он и второй Пес из первого поколения спорили практически обо всем – о политике, о философии, о будущем их расы… но никогда не спорили по поводу Джона. Хорошо, что он Рекса на место поставил. Неудивительно, ничуть. Но хорошо.
Младшее поколение не воспринимало Забой всерьез. Они были слишком маленькими, практически щенками, когда их забрали с Земли, из лабораторий, не помнили тех Псов, которых Джон и его команда не успели забрать оттуда вовремя. А Блю и Максу уже по тринадцать было, когда лаборатории закрыли и началась Эвтаназия.
