- Я справлюсь. - Она вскинула голову.
- Не сомневаюсь.
Я повернулся и пошел по тропинке прочь, обойдя Никиту, как неодушевленный предмет. Сквозь чавканье снежной каши под ногами я расслышал его слова: "Что он тебе наговорил?" Наговорил... Если б я мог говорить, вот в чем штука...
По дороге достал рацию, нажал тангенту:
- Белому ответьте.
Рация отозвалась сразу, слышно было хорошо:
- Слышу тебя. Здесь Кулешов.
Надо же, близнецы-братья тоже здесь! Ладно, сейчас я их найду...
- Кулешов - Вадик или Дима?
- Вадик.
- А где "издание второе"?
- Тарелки несет.
- Какие тарелки? - я не понял.
- Да мы в кафе, на повороте. Давай к нам.
Я немного подумал. Здесь, в поселке, возле дороги ютились всевозможные харчевни. Кормили, как правило, вкусно и недорого.
- Через пять минут. Возьмите мне там чего-нибудь.
- Чего именно?
- Я расскажу, что ему взять. - В разговор вмешался чей-то низкий голос. - Кулеш, Белый, ответьте Сычу.
- Привет, Астрахань! - Я обошел лужу. - Ты где?
На связи был Толик Сарычев, "Сыч", мужик с редким чувством юмора, большой любитель хорошей компании.
- Где-где... В Теберде! К повороту подхожу...
На минуту эфир забило хохотом. Отсмеявшись, кто-то из братьев сообщил:
- Сычу тоже место заняли. Давайте быстрее, а то все сбегутся, пообедать не успеем...
Я вышел на мостик перед поворотом. На той стороне виднелось кафе, на крыльце стоял кто-то в летном комбинезоне - меня ждали. Все-таки хорошо вернуться, просто вернуться... Жаль, не все возвращается - взять хотя бы Никиту.
А что Никита? Веселый, улыбчивый парень. Хороший пилот. Мы быстро сошлись до приятельских отношений, на соревнованиях селились вместе. Он составил мне компанию и в моем непутевом бизнесе.
Ни для кого не секрет, что пилот-профессионал живет продажей парапланов и обучением начинающих. Естественно, покупатель прислушается к рекомендации опытного, титулованного спортсмена охотнее, чем к мнению новичка; вступает в действие такое понятие - рейтинг. Волей-неволей приходится подчиняться условностям - мотаться по соревнованиям, биться за места, а хотелось бы просто летать в удовольствие... Здесь выручал Никита. Он выступал охотно, за победу боролся до конца, порой весьма жестко - пару раз мне приходилось улаживать конфликты из-за расхождения в воздухе. А в общем все было неплохо, он здорово помогал, и его упорство приходилось кстати. Вспомнить хотя бы, как он отстаивал размещение логотипа...
...А вспоминается, как назло, совсем другая история, с совсем другим логотипом.
- Так где мы будем его размещать?
Татьяна с трудом оторвала взгляд от крыла:
- Я не знаю... А как его зовут?
- Его зовут "Консул". - Я перехватил свободные концы в одну руку, другой отцепил обе клеванты* и потянул их вниз.
Крыло подогнуло заднюю кромку и, обиженно шурша, опустилось на землю, призывно выставив наверх воздухозаборники, просясь в полет.
- Знаете что, - предложил я, укладывая свободные концы на траву, - вы пока подумайте, а я его сейчас в небе покажу.
Я отошел к оставленным вещам, наскоро перекурил и взялся за комбинезон. Оглянувшись, я увидел, как она, присев, осторожно трогает стропы. Душещипательная сцена. Наверное, я просто циник... Меня коробит от мыльных опер, хотя нравится, когда люди не скрывают чувств; в момент истины они на глазах становятся иными. Приходится видеть это постоянно, когда выпускаешь людей в небо. В маленьком желчном человечке вдруг просыпается величие духа... Всякое бывает. Однажды я видел, как плачет после первого полета здоровый нахальный мужик. "Понимаешь, - говорил он мне, не стесняясь слез, у меня есть все. Жизнь удалась. Есть бизнес, есть бабки, есть женщины. Но то, что я сейчас испытал..."
Я застегнул комбинезон, надел шлем, подвесную систему и подошел к Татьяне. Она быстро поднялась, словно застеснявшись чего-то, и спрятала руки за спину. Я не спеша поднял с травы свободные концы "Консула", пристегнул их к основным карабинам подвески и принялся еще раз проверять снаряжение.
- Скажите, Александр... - начала она.
- Давайте так. - я перебил ее довольно невежливо, но здесь, в конце концов, была моя территория. - Не хотите называть Сашей - зовите по фамилии.
