Засунут свои умы.
Как они надоели, знаешь,
А как же мы?
Почему эти лживые суки,
Которым так много дано,
Берут автоматы в руки
И смотрят своё дрянное кино?
Нет, это патологически смешно.
У них отвратительные привычки.
И знаешь, завтра на перекличке
Я откажусь участвовать в этом сюжете,
И я спорю свои лычки.
Мы всё же военные, Angel’s Guardian, а не дети,
Не бессмысленные аполитичные
Безгенитальные птички.
Он отвечает: держи её, дорогая.
Видишь, твоя идиотка нагая
Уже говорит чудеса,
И я полагаю,
Что это ещё не всё,
И я своему как могу помогаю.
Она отвечает: если ты так уверен,
Буду делать как ты, товарищ.
Дай мне свою ладонь,
Поднеси к лицу,
Я вижу, как ты горишь
И остаёшься бессмертным
Даже когда наше дело идёт к концу
Ты из самого сердца
Моего говоришь.
Так их ангелы меж собой разговаривают.
Совершенно неважно, что говорят
И думают при этом их люди.
Это неправда, что ангелы не страдают,
Не устают, не плачут.
Они животные, согласно Каббале.
Они не гадят,
Но нет им места на земле
В творожистой кривой траве.
Господь чего-то не наладит.
И бедный ангел, как койот,
Волочит крылья по золе.
Ему совсем не до людей.
Ну помоги ему, несчастный эгоист,
Прелюбодей,
И мелкий идиот.
Моя нитка, моя квятынка, моя слатка,
Глубока вода, по ней ходит лодка,
В лодке парень, над парнем парус.
Он улыбчивый, как Гагарин.
Над ним космос, девятый ярус.
Скоро лето, святые стирают платья,
Госпитальные простынки и тряпки.
На твоём плече лицом лежит солнце.
В груди бьётся сердце.
Расскажи мне какую-нибудь гадость,
Выиграй у меня в гляделки,
Посиди со мною, возьми за локоть.
Я запомню тебя почти счастливым.
Радость моя далеко за морем.
Разные города вижу в иллюминатор.
Будешь собираться, не забудь бритву
И очки, которые ты на столе оставил.
Будешь засыпать, не забудь помолиться,
Сядешь в поезд — поцелуй в глаза проводницу,
Возьми железнодорожного чаю,
Выпей с попутчиками водки.
Выходила к тебе простоволосой,
Голой и босой, ко свету спиной.
Давай покурим твои папиросы
Ещё по одной.
