— Помните, стрелять длинными очередями можно только при крайней необходимости. Они быстро перегреваются.
Об этом я и без того знал, потому что пользовался этой штукой в Корее; но я промолчал, положил автомат и спросил:
— А что насчет пистолета?
Я подумал, что он должен быть доволен собой, и увидел, как он достал жестяную коробку, открыл ее и вытащил оттуда обычный автоматический пистолет, у которого был только непривычного вида ствол.
— Я мог бы отдать что угодно за эту маленькую штучку, — заявил он. — Пистолет из коммунистического Китая. Калибр 7,65 миллиметра.
Такого я действительно никогда не видел.
— Как он работает?
Оказалось, пистолет был сделан довольно изобретательно. Работал в полуавтоматическом режиме, и тогда слышались только звуки работы механизма и выбрасывателя стреляных гильз, но можно было стрелять и одиночными выстрелами, тоже совершенно без шума.
Я расстрелял на пробу пару обойм. Мейер спросил:
— Нравится?
Но нам помешали звуки шагов на лестнице, и из темноты возник Фергюсон. На нем был двубортный серый костюм, тот же самый академический галстук и шляпа-котелок. В руках он держал кейс.
— Вот вы где, — сказал он. — Что все это значит?
Он прошел вперед, поставил кейс на стол, взял у меня пистолет, небрежно прицелился и выстрелил. Как я ожидал, так и вышло: пуля угодила не в плечо и не в руку мишени — прямиком в живот. Жестоко, зато наверняка.
Он положил пистолет на стол и посмотрел на ручные часы:
— У меня ровно десять минут. Потом я должен быть в министерстве, так что перейдем к делу. Мейер, вы уже все сообщили ему?
— Вы же сказали, чтобы я подождал вас.
— Вот я здесь.
— О'кей. — Мейер пожал плечами и повернулся ко мне. — У меня вчера была последняя встреча с лондонским агентом этих людей. Я сказал ему, что есть возможность переправить товар через город Обан.
— Есть возможность? — вмешался я. — Но это очень трудно сделать сейчас, как, впрочем, и всегда.
Мейер продолжал, будто я его не прерывал:
— Я договорился, что вы будете моим представителем в этом деле. Предварительная встреча назначена на вечер понедельника в Белфасте. Они ждут нас двоих.
— Кто они такие?
— Точно не знаю. Может быть, будет сам официальный лидер ИРА, Майкл Корк.
Я бросил взгляд на генерала:
— Это и есть ваш Коротышка?
— Может быть, — ответил тот, — но мы сами точно не знаем. Что мы с уверенностью можем сказать, так это то, что вы должны добиться известного прямого влияния на него, что бы ни случилось.
— Что мне делать до понедельника?
— Поедете в Обан и раздобудете хороший катер. — Он открыл кейс, достал конверт и бросил его на стол. — Здесь тысяча фунтов. Так сказать, оборотные средства. — Потом он обернулся к Мейеру: — Я понимаю, что это сущая мелочь для человека вашего полета, мистер Мейер, но мы хотели быть с вами честными.
Мейер быстро положил руку на конверт.
— Деньги — важное дело, генерал. Не позволяйте никому одурачить себя. Я никогда в жизни не погнушаюсь тысячей.
Фергюсон снова обратился ко мне:
— Мне представляется, самое подходящее место для высадки — на севере антримского побережья, там Мейер снимет дом. Он будет связным между нами, как только вы появитесь с этими людьми.
— А вы сами тоже собираетесь быть там?
— Неподалеку, если понадоблюсь, но одну вещь я хочу особо оговорить. Ни при каких обстоятельствах вы не должны вступать в контакт с местными военными или полицейскими властями.
— Что бы ни случилось?
— Полагайтесь только на себя, Саймон, думайте сами, как поступать. Я помогу вам, чем смогу, в нужный момент, но до этого...
— Что ж, я уловил. Предстоит веселенькая работенка, и большие начальники снисходительно похлопают мне, если я справлюсь.
— И смешают вас с грязью, если наоборот, — продолжил он и потрепал меня по плечу. — Но я вполне уверен в вас, Саймон. Все пройдет успешно, вот увидите.
— Пока что я не вижу причины, почему будет именно так, но все равно, благодарю вас за доверие.
Он закрыл кейс и взял его.
— Запомните еще одно. Майкл Корк вполне может оказаться что называется «революционером старой закваски», и я думаю, что правы те, кто так считает. Иными словами, он и ему подобные допускают избиение невинных в политических целях.
