— Интересно, насколько тебя хватит? — тихо произнес он. — Как долго ты выдержишь? Я-то могу и подождать.
Анна гордо подняла подбородок.
— Зачем же ждать? — с вызовом сказала она. — Ты с легкостью можешь получить удовольствие с другой женщиной. В конце концов, тебя ведь интересует лишь секс. А это ты можешь найти в любом месте!
Если он сейчас признает, что ему нужна именно Анна, значит, он слишком обнажит свои истинные чувства к ней. Но тогда пострадает его гордость. Этого Патрик не мог допустить.
— Знаешь, — ровным голосом произнес он, — пожалуй, я соглашусь с тобой.
С этими словами Патрик вышел из спальни. Анна добилась своего. Но ее сердце почему-то разрывалось на части от тоски…
Анна долго лежала с открытыми глазами, раздумывая о случившемся, и ее понемногу охватывала все большая досада из-за собственной глупости, заставившей послать мужа прямо в объятия любовницы!
Лишь ближе к полудню она решила принять душ и переодеться. Выйдя в гостиную, Анна обнаружила там Макса.
— Снова жжешь свои корабли? — поинтересовался он. — Ты не нуждаешься в посторонней помощи, чтобы разрушить собственное счастье. — Макс смерил невестку хитрым взглядом.
— Насколько я понимаю, вы хотите сообщить мне нечто особенное, — холодно произнесла Анна.
— Мой сын только что уехал в Амстердам, предупредив меня, что вернется не скоро.
Уехал! Однако нельзя показывать Максу, как неприятно это слышать!
— Он взял с собой Дебору, — злорадно добавил старик. — Мой сын устал от тебя, — удовлетворенно произнес он. — Скоро ты вообще никому не будешь здесь нужна.
— Кроме моего ребенка, — возразила Анна, больно задетая словами свекра. — Где нахожусь я, там и он. И наоборот. Если вы снова что-то затеваете, советую вам поостеречься!
— Я? — Макс безукоризненно изобразил удивление. — Я лишь передаю тебе последние новости, только и всего. Мне будет очень приятно, если ты останешься здесь с Тедди столько времени, сколько потребуется.
— Для чего потребуется? — насторожилась Анна.
— Для того чтобы у Тедди начали проявляться признаки его ирландского происхождения, — пояснил Макс. — Сейчас он похож на тебя, но так не будет продолжаться вечно. С возрастом дети сильно меняются. Я уже вижу в его внешности черты своей жены. — Лицо Макса смягчилось. — Взять, к примеру, улыбку…
— Насколько я понимаю ход ваших мыслей, эту схожесть должен заметить также и Патрик? — уточнила она. — Но он старается вообще не смотреть на Тедди!
— Все это быстро изменится, если я подскажу ему, — усмехнулся старик. — Патрик и так безмерно удивлен моей привязанностью к малышу. Я объяснил это тем, что привязался к Тедди, пока успокаивал его после похищения. Если я начну делать легкие намеки относительно внешности мальчика, Патрик заинтересуется и начнет присматриваться.
Анна похолодела.
— И вы действительно начнете делать намеки?
Макс пожал плечами.
— Похоже, Патрик уже достаточно натешился тобою; что же мне остается делать? Не могу же я позволить, чтобы ты увезла моего малыша! Он останется здесь в любом случае! Если Патрик решит избавиться от тебя, я уговорю его оставить Тедди.
— Вы можете сказать сыну правду, — умоляюще предложила Анна, — и таким образом вернуть Тедди отца.
— Рассказать Патрику все? — Макс покачал головой. — Он никогда не простит мне того, что я сделал. Я люблю внука, но и сына тоже. Я не могу потерять кого-либо из них.
— Вы всегда стремились получить желаемое любыми средствами, — горько заметила Анна. — При этом вы ломали судьбы других людей, а вам и горя мало!
— Я болен, мне недолго уже осталось. Свои последние дни я хочу провести в мире и спокойствии.
— Но при этом сами вы — коварный и отвратительный старик! — бросила Анна.
— Я знаю! — рассмеялся Макс. — Но мне приятно сознавать, что, потеряв подвижность, я сохранил гибкость ума!
Без Патрика дни тянулись долго, а ночи — бесконечно. Анна тосковала по мужу.
Несмотря на то, что она выиграла сражение, Анна не унесла свои вещи из их общей спальни. Она не спала в супружеской постели, сохраняя тем самым собственное достоинство. На ночь Анна устраивалась в детской на кровати Мегги, а та подыскала себе другой ночлег. Но она не нашла в себе сил унизить гордость Патрика, дав понять окружающим, что больше не будет принадлежать ему как жена.
