В дальнем конце комнаты находился человек. Его некогда темные волосы сейчас казались из-за серебристой седины более светлыми, а его мощная в прошлом фигура словно уменьшалась инвалидным креслом, в котором сидел этот человек.
Но внимание Анны привлек не он, а ребенок на его руках. Золотистая головка Тедди покоилась на плече Макса, а крошечные детские ручки обвивали его шею. Анне показалось, что пол комнаты закачался под ногами. Ее сын обнимает своего злейшего врага!
Макс медленно повернул голову, обведя комнату такими же хищными золотистыми, как и у сына, глазами, и встретился со взглядом Анны. Заметив выражение, светящееся в этих глазах, Анна похолодела. Только сейчас она начала понимать подоплеку всего происходящего.
Все дело было в ребенке, ее сыне! Очевидно, разбитый параличом Макс понял, что он не вечен. Возможно, испугался, что умрет, даже не подержав на руках внука. Для него больше не имел значения тот факт, что Тедди является ребенком Анны. Макс захотел иметь внука. А уж если Макс Маллоу чего пожелает, он получит это любым путем, даже если вожделенный предмет придется украсть. Пусть даже женщина, которую Макс ненавидел, снова войдет в его жизнь. Ему нужен Тедди. И у Анны уже не осталось сомнений в том, что именно свекор руководил похищением ее сына.
— Нет! — воскликнула она, направляясь на ватных ногах к старику и с ужасом видя, как его руки передвинулись на тельце Тедди, словно он хотел скрыть его от матери.
— Малыш признает только меня, и лишь я могу его утешить! — торжествующе заявил Макс, в его глазах промелькнул триумфальный блеск. — Смотри, как он обнимает меня, смотри!
— Нет… — выдохнула Анна, отрицая право Макса испытывать подобные чувства по отношению к ее сыну — как он сам отказал мальчику в праве узнать любовь родного отца.
А Тедди тем временем сладко зевнул на плече деда. Внимание Анны мгновенно переключилось на сына. Макс был забыт, а вместе с ним и Патрик, все еще молча стоявший у порога и внимательно наблюдавший за происходящим. Анна видела лишь, как Тедди поднял головку, еще раз зевнул, потом повел глазками и заметил мать. Затем малыш улыбнулся и протянул к Анне ручку.
Анна наклонилась и выхватила сына из рук Макса. Тедди издал радостный звук, уткнувшись маме в шею и запустив пальчики в вырез блузки.
Анна стояла бледная, с закрытыми глазами. Чувства, которые она переживала, были настолько глубокими, что даже не отражались на ее лице.
Встреча матери с сыном растрогала всех присутствовавших. Никто не остался безучастным — ни Макс, склонивший голову, словно от внезапной боли, ни худая темноволосая женщина, стоявшая поодаль у стены с глазами, полными слез. Ни Патрик, который закрыл глаза, словно был не в силах вынести подобное зрелище.
Время шло, секунды убегали, но никто не двигался. Казалось, застыл даже воздух в комнате. Затем Тедди поднял головку, с укором посмотрел на мать и пролепетал:
— Не люблю самолет!
Голосок Тедди оказался последней каплей, после чего самообладание покинуло Анну. Макс первым заметил это и издал предупреждающий возглас, но Патрик уже был рядом с женой. Он поддержал ее, чтобы она не упала. Все еще хмурясь, Тедди впервые в жизни посмотрел на отца. Прозрачные голубые глаза встретились с золотистыми. Патрик стиснул зубы — мальчик был как две капли воды похож на мать. Такие же мягкие золотистые волосы, такой же нежный рот, светлая кожа и огромные, поразительно голубые глаза. Ни единого намека на ирландские корни! Но и схожесть с темноволосым американцем Грегом Хэррисом тоже отсутствовала. Мальчик походил на ангелочка, хотя должен был нести печать дьявола.
— Возьмите ребенка! — резко произнес Патрик, взглянув на темноволосую женщину. Ему хотелось выплеснуть на кого-нибудь свое напряжение.
— Опять плохой дядя! — воскликнул Тедди. Очевидно, выражение лица Патрика и резкий тон напомнили мальчику кого-то из похитителей. — Мама! А дедушка сказал, что плохих дядей больше нет! — всхлипнул он.
Дедушка?!
Анна широко раскрыла глаза. Спиной она почувствовала, как напрягся Патрик.
— Что это значит? — недоуменно начал он.
