— Новоселов слушает, — сказал он, снимая трубку.
— Разумеется. — ровный низкий голос. Тень не шутил, не издевался над безвылазно сидевшим в кабинете Новоселовым. Он просто констатировал факт.
— Что происходит? Вы в курсе дел?
— Разумеется. — тот же холодный тон. Та же констатация факта, но на сей раз — с легким недовольством. Как он, Тень, может быть не в курсе чего-то? — Город похож на одну большую больницу для умалишенных. Военные и МВД пытаются контролировать толпы, но едва им удается успокоить начинающуюся панику, как появляются ОНИ, и все начинается вновь. Люди гибнут сотнями, и никто не в силах им помочь… Кроме Назгулов, разумеется.
— Девятнадцать наших…
— …Мертвы. Я знаю. Им не устоять перед ИБС.
— ИБС? — Новоселов отер со лба холодный пот, — Кто они?
— Идеальные Боевые Существа. Большего я вам не скажу — не хочу, чтобы об этом узнали Назгулы.
— С какой стати они должны об этом узнать?
— Узнал же Единорог о причинах смерти Москвина? — на этот раз в голосе Тени слышался сарказм.
— Но Алтухова здесь больше нет. — зло бросил он в трубку, — Он ушел, с вашего, между прочим, одобрения.
— А вот грубить мне не надо, — легкий укор, заставивший Новоселова покрыться испариной, — К тому же, не так уж и далеко он ушел.
— Что вы имеете в виду?
— Скоро узнаете. — снова легкая усмешка.
— Что мне делать? — Новоселов понимал, что прашивать об Алтухове бесполезно, по этому и перешел на другой волновавший его вопрос.
— Уничтожить ИБС, разумеется.
— Что вы знаете о них?
— Почти то же, что и вы, Олег. Они сильны и умны. Не смотря на кажущуюся звериную природу, в них куда больше от людей, чем, скажем, во мне. Их цели и методы атак мне неизвестны, так что, дать вам совет я не могу.
— Быть может, вы поможете Назгулам?
— Если придет время…
В трубке раздались короткие гудки, и Новоселов, не без облегчения, положил ее обратно на аппарат.
«Что он имел в виду? «В них куда больше от людей, чем, скажем, во мне»… Как это понимать? Что в нем не так уж и много человеческого? Возможно, что он и вообще не человек. В принципе, я всегда полагал, что он из той же породы, что и Назгулы, только на порядок сильнее, но кто его знает?… А что он там говорил о Единороге? «Не так уж и далеко он ушел». Что это означает?
Зазвонивший рабочий телефон, связывавший шефа «Когорты» со всем внешним миром, отвлек его от тяжелых раздумий. Горела лампочка внутреннего вызова, а это означало, что звонит секретарша, чтобы или сообщить что-то, или соединить с кем-то «извне».
— Да, Ирочка. Что случилось? — принужденно весело спросил Новоселов, стараясь не выдать волнения, еще не покинувшего его сердца после разговора с Тенью.
— К вам какой-то молодой человек. Говорит, что когда-то работал у вас, хотя не числится у меня ни в одной записи.
— Как его зовут?
«Боже мой! Если она скажет, что это Алтухов, я сойду с ума! Естественно, что он нигде у нее не числится, — мы же приняли ее на работу всего пол года назад!»
— Алтухов Денис Николаевич.
Новоселов замер, опустив телефонную трубку.
«Что же сегодня происходит?! Неужели все вокруг разом спятили? Ну и Единорог, разумеется, за компанию с ними!»
— Олег Петрович?.. — обеспокоено бормотала трубка, — Олег Петрович, вы меня слышите?
— Да. — понемногу он снова обретал контроль над собой.
— Пропустить его?
— Да. Все равно вам его не остановить.
Алтухов вошел в его кабинет, как всегда рывком распахнув дверь. Первым, что бросилось Новоселову в глаза, было то, что он совсем не изменился, в отличие от него самого. Да какое там… Изменилась вся жизнь вокруг, при чем, преимущественно за последние несколько часов, Единорог же остался таким, каким год назад ворвался в этот кабинет, чтобы швырнуть на стол свое оружие, символизировавшее заявление об уходе. Высокий, статный, подтянутый, с горящими зеленым огнем глазами. И, как и год назад, в его глазах читалась боль — возвращение в «Когорту» далось ему нелегко, отозвавшись страшными воспоминаниями о событиях, о которых он старался забыть.
— Здравствуй, Единорог. Зачем пожаловал?
— Не называйте меня этим именем, Олег Петрович.
— Почему же? То, что ты пришел сейчас ко мне, говорит о том, что в душе ты так и остался Назгулом.
