— О Господи! — сказал он, садясь за руль. — Если Бетти Нортон с годами будет выглядеть, как ее мамаша… Уф! Джейнис, вы даже представить себе не можете, каким же я был дураком. Я даже собирался… Да ладно, не будем об этом. Куда вас повезти?
Он улыбнулся Джейнис Эвери, та ответила такой же улыбкой, ее глаза сияли.
А Билл тем временем завел мотор.
— Но у вас же тренировка, — слабо запротестовала Джейнис.
— Тренировка отменяется, — решительно заявил Билл Морроу и тронул машину с места. — Мы поедем куда-нибудь и поговорим.
Джейнис Эвери не возражала.
Наверху, в своей комнате Дэнни Норкросс с трудом разлепил глаза. Спал он крепко, но беспокойно. Еще окончательно не проснувшись, пошарил рукой и нащупал витой рог, с которым заснул прошлым вечером.
Тут ему вспомнилось, как он пробрался на лестницу и слушал, разговоры взрослых Странные какие-то разговоры — о лошадях, деньгах, серебряных колокольчиках. Потом он вернулся в постель. Немного поиграл с рогом. Да еще, кажется, загадал желание.
И чтобы все, о чем говорили папа, мама, сестра и их гости, стало явью хоть на один день. Вот уж было бы смеха, если б…
Каждая новая мечта Генри Джонса превращалась в лошадь.
Деньги прилипали к пальцам Льюка Хаукса.
А все, к чему прикасались руки Джейкоба Эрла, обращалось в деньги, но попадали они не к нему, а к кому-то другому.
У Нетти Питерс язык крепился бы посередине и болтался с обоих концов.
У миссис Бенсон появилось второе лицо.
Миссис Нортон раздулась бы и взлетела, как воздушный шар. Миссис Уилсон стала бы хорошенькой.
А в голосе мисс Эвери слышались бы серебряные колокольчики.
Вот сколько было желаний.
Но теперь, проснувшись и глядя на багровый закат, он вряд ли бы вспомнил их.
Свернувшись калачиком на диване, в темной комнате с зашторенными окнами и запертой дверью, Минерва Бенсон, наверное, в сотый раз коснулась затылка. И испытала невыразимое облегчение. Ужасное, отвратительное второе лицо исчезло.
Но до конца дней своих она помнила о нем, и частенько лицо это являлось ей во сне.
Нетти Питерс смотрела на себя в зеркало с широко раскрытыми от испуга глазами. Медленно она поднесла руки к шее. Что-то живое, шевелящееся в ее горле пропало без следа. Она снова могла говорить. Второй голос больше не перебивал ее.
Но и потом, начав фразу, она часто останавливалась на полуслове, опасаясь услышать этот резкий, пронзительный голос.
Жалобный стон вырвался из груди Джейкоба Эрла. Последний золотой брусок исчез с пола библиотеки.
Джон Уиггинс обернулся. Мелодичное позвякивание, продолжавшееся весь день, прекратилось. Китайский божок продолжал улыбаться, но монетки больше не сыпались из его рта.
— Он иссяк, — объявил Джон раскрасневшейся, сияющей Алисе. — И слава богу. Посмотри, сколько мы получили от него денег. Никак не меньше пятнадцати тысяч долларов. Алиса, мы отправимся в кругосветное путешествие. И мы отвезем его в Китай, откуда он попал в нашу страну! Разве он не заслужил награду?
Когда багровый отсвет заката окрасил воду маленького озерца, возле которого стояла машина, Билл Морроу повернулся и обнял Джейнис Эвери за плечи.
Ему не составило труда привлечь ее к себе и крепко поцеловать.
Дверь в комнату Дэнни открылась. Он услышал, как вошли папа и мама, но еще минуту притворялся спящим.
— Ну как ты, сынок? — папа склонился над постелью.
— Все отлично. — Дэнни сел. — Посмотри, что я вчера нашел в моем шкафу. Что это, папа?
Доктор Норкросс взял из рук Дэнни витой рог, внимательно разглядел его.
— Будь я проклят! — воскликнул он, посмотрев на жену. — Дэнни нашел старый китайский талисман, который дедушка Йонас привез из последнего плавания на «Янки стар». Он подарил его мне тридцать лет назад. Сказал, что талисман принадлежит китайскому волшебнику. И сила его в том, что, если зажать покрепче, он обратит в явь любое твое желание. Но при условии — об этом говорит надпись на основании, — что разум твой чист, душа невинна, а побуждение — бескорыстно.
Сколько раз я ни загадывал желания, ничего не выходило. Наверное, потому, что человек я очень практичный и хотел получить велосипед или что-то в этом роде.
