— Впечатляет, — проронила Лилит.
— Да. Еще одно оружие против твоего бывшего господина. Если нужда возникнет. Присядь. — Саргатан указал на ступень рядом с собой.
Она опустилась на указанное место и принялась разглаживать складки юбки. Саргатан молча следил за ее руками, за ее движениями. Лицо его сохраняло нейтральное придворное выражение, но Лилит показалось, что его медленно движущиеся лицевые пластинки выражают какую-то смесь чувств. Печаль? Они встретились взглядами, и Лилит увидела, что лицо его меняется, пластинки успокаиваются, а челюсти сжаты уже не столь плотно.
— Итак, почему ты сбежала из Диса? И почему прибыла сюда?
Лилит на мгновение прищурилась и как будто сквозь каменные стены дворца, через горы и долины увидела Дис, увидела свои отделанные костью комнаты. Странно, что она вырвалась оттуда, что она больше — не пленница.
— Очень просто, государь. Я не хотела быть вещью. Так уж создана.
— Не хотела? Или не могла?
— И то и это. — Она помолчала. — Когда Люцифер оставил скипетр Вельзевулу, я превратилась в товар, в имущество, перешедшее из рук в руки. И это должно было мне понравиться? После тысячелетий, проведенных с этим… я почувствовала, что лишилась своего «я». Муха высосал из меня почти все, чем я была. Много времени прошло, пока то, что от меня осталось, та часть, которая могла увидеть Свет, устремилась к возможному решению. К душам… Я подумала: если вдохнуть в них надежду, то они восстанут. И опрокинут Муху. Хотя бы своим числом. Может, это были и наивные мысли, но я принялась тайком рассылать свои фигурки, распространять их среди проклятых. Они стали выражением моего стремления к свободе, к спасению… И к мести.
Саргатан кивнул.
— Это — ответ на мой первый вопрос. Но почему именно сюда?
— Меня постигло несчастье… — Лилит задумалась. Нет, про Ардат Лили она расскажет позже. — Государь, знаешь, как демоны Диса называют Адамантинаркс? Со злостью, с ненавистью они шипят: «Город, свалившийся с Небес!» Там каждый знает о твоей столице. Все знают, что это — лучший город Ада. И все знают, кто его создатель и хозяин.
Еще об одной причине своего выбора Лилит решила тоже пока промолчать. О том, что во время его нечастых появлений в Дисе она заметила в нем то, что напомнило ей другого демона. Ее исчезнувшего господина. Саргатан обладал многими неотразимыми качествами, которые сделали Люцифера тем, кем он был: целеустремленностью и идеализмом, а также свирепостью, решительностью. А вот теперь ей открылась еще одна общая черта — мучительные угрызения совести, превращающиеся в сущее наказание.
— Наслышан, — пророкотал Саргатан. — Произнеся это, они плюются. И не только потому, что произнесли слово «Небеса». Адамантинаркс застрял у них костью в горле.
— У них. Но не у меня. Я хочу, чтобы он стал мне домом. Если я никогда не увижу Неба, то здесь я чувствую себя ближе к нему.
— Как ты сюда добралась?
— Одна, тайком, на спине душезверя. И при помощи первого министра Агареса. Он интересный тип, государь. Усердный служака, но если копнуть… От сомнений отнюдь не свободен. Будь я Мухой, я бы не спешила на него положиться.
— Интересно. Не могу представить себе, как можно находиться каждый день рядом с Мухой и не превратиться в его поклонника и верного слугу… Что ж, Лилит, добро пожаловать в город, упавший с Небес. — Он протянул ей руку. — Я — твоя опора и защита до последнего воина, если до того дойдет.
Лилит положила белую хрупкую руку на его громадную темную ладонь и почувствовала исходящий от нее жар. И еще она чувствовала, как освобождается от страха и неуверенности, с которыми сжилась, казалось, навечно. Теперь, под спудом мук и отречения, она словно отыскала запечатанный ларец, в котором бережно хранила то самое, возможно, воображаемое, но живое и трепетное собственное «я».
Лилит слега покачала головой.
— Что? — мягко спросил Саргатан.
— Как в волшебном сне…
Архидемон встал, удерживая ее руку в своей, поднял ее за собой.
— Нет, Лилит, это не сон. Мои сны никогда не были столь… притягательны.
Лилит улыбнулась, на мгновение опустила веки. И почувствовала, что душа ее, словно стайка ночных серебрянок, вспорхнула и вылетела наконец из ларца, в котором была заключена так долго.
