Демон Господа - страница 13

Разные народы давали ей разные имена, но по прошествии тысячелетий она привыкла называть себя Лилит. Не в последнюю очередь потому, что ее повелитель не мог произнести это имя отчетливо. Крохотная победа, мелкая радость, но она все же хоть чуть смягчает горечь, вызванную навечной привязанностью к Мухе. Лилит передернулась, яростно мотнула головой, тщетно пытаясь избавиться от неприятных воспоминаний. Изощренное наказание, созданное специально дня нее: где бы она ни была, она всегда принадлежала другому. Внешне она покорилась, потому что выбора ей не предоставили. Но душа по-прежнему бунтовала.

Из соседней комнаты донесся шорох. Ардат Лили, ее преданная служанка, скидывала дорожные шкуры, вернувшись из своего путешествия в Адамантинаркс. Путь туда и обратно занял немало времени, но такую возможность нельзя было упустить. Лилит резко поднялась с постели, спустила одну ногу на пол. Четыре толстых когтя, с пятнами запекшейся крови, царапнули гладкие костяные плитки.

Она не знала, сможет ли когда-нибудь привыкнуть к своим новым конечностям. По идее, так можно даже радоваться: ей повезло гораздо больше, чем всем остальным после Низвержения. Ей не только оставили прежнее тело, но даже сердце не вырвали. Единственной в Аду. Правда, частенько Лилит казалось, что это и есть ее худшее наказание. В Аду сердцу места нет. Возможно, это Люцифер как-то сумел устроить, сохранить ее — в надежде, что она останется с ним. Может, и так.

— Ардат Лили… — Лилит встала. Ее обнаженное белоснежное тело, чувственное во всех своих изгибах, терялось на фоне белизны комнаты.

— Да, моя госпожа, — донеслось из-за закрытой двери.

— Войди поскорее, расскажи. Смогла хоть парочку пристроить в хорошие руки?

Служанка вошла, на ходу все еще стаскивая дорожные одежды. Из складок посыпался пепел, оставляя на полу след. Ардат Лили неодобрительно покачала головой.

— Да, госпожа моя. Тот город… не такой, как наш. Там лучше, легче. Я всё раздала. Все фигурки, — с энтузиазмом сообщила Ардат. Потом опустилась на колени, аккуратно сгребла пепел в кучку. — Одна из душ даже сказала, что узнает в фигурке вас, можете себе представить?

— Могу.

Лилит натянула рубашку, подошла к столику. На нем лежало несколько небольших резцов и незаконченная костяная статуэтка. Сходство фигурки с мастером, создавшим ее, поражало: даже уродливые ноги с когтями казались совершенными в малейшей детали.

Ардат Лили сгребла собранный пепел в подол кожаной юбки.

Лилит выбрала маленький нож, сдула с кончика костяную пыль.

— Где-то около сотни уже, да? — спросила она, рассеянно вертя резец в длинных пальцах.

— Да, госпожа, сто пятнадцать наших посыльных.

— И ни Агалиарепт, ни Адрамалик ничего о них не знают, так?

Ардат Лили от ужаса чуть не рассыпала пепел:

— Я была очень осторожна! Вы знаете, как я люблю вас, как долго была на вашей стороне. Я убью себя прежде, чем они узнают.

— Знаю. И я тебя тоже люблю. И ты знаешь это. Просто каждый раз, когда ты уходишь, я переживаю. Эти двое всех подозревают. И никто не хотел бы стать предметом их подозрений, — Лилит вздохнула и отвернулась к стене, кладовой сырья для изделий. По ней тут и там были разбросаны крохотные углубления. Лилит пробежалась по стене пальцами и, нащупав нежный изгиб кости, сказала: — Вот из этого куска получится неплохая фигурка. Побольше других. Надо запомнить. — И аккуратно отметила это место, вырезав на нем крошечный глиф.

Она повернулась к Ардат Лили. Та старалась, как могла, и уже собрала с пола пепел. Госпожа посмотрела, как служанка выходит из комнаты, и улыбнулась.

Потом Лилит уселась за столик и принялась работать над незавершенной статуэткой. Уже привычными пальцами, меняя инструменты, она срезала жесткие полоски кости, сглаживала острые углы, полировала блестящую поверхность. Сходство увеличивалось.

Завершив работу, она убрала инструменты и принялась вертеть созданного ею маленького идола в руке, критически его рассматривая. Все фигурки Лилит выполняла в одной и тоже же позе, стараясь сделать их чуть ли не иконами — главными предметами для алтаря. Вот она отложила фигурку, закрыла глаза, сосредоточилась, и в воздухе перед ней возник сияющий символ — тайный, созданный ею для себя, ибо, не будучи демоном, она не получила его при Падении. Широко открыв глаза, Лилит усилием воли направила символ к статуэтке, и в ней он угас, словно погрузившись в кость. Это была ее подпись, более того, это было ее послание.