Во всей этой истории обращает невольное внимание следующий эпизод: Акинфий в челобитных о притеснениях, “чинимых” ему, просил, чтобы в его заводах не было кабаков, от которых, по объяснению заводчика, рабочим приходилось плохо. Сенат разрешил: кабакам не быть, но сбор, который до сих пор от них поступал в казну, возложить на заводчика. Казалось бы, что этот поступок заслуживал полного одобрения и его можно было бы поставить в образец многим нынешним заводчикам, имеющим лавочки и шинки при своих фабриках для получения больших барышей. Но “умысел иной тут был” у хитрого Акинфия: ему просто хотелось избавиться от контроля гражданской власти, ведавшей кабацкое дело. Последнего он достиг, а кабаки, как кажется по всему, безмятежно процветали в его владениях и приносили ему изрядный доход.
Ко всему этому мы должны прибавить, что в 1738 году, когда Акинфию были окончательно дарованы все вышепоказанные милости, ему, кроме того, было предоставлено право, ввиду опасности от набегов соседних башкир, построить на заводах крепости с бастионами и вооружить их пушками. На каждую крепость для охраны давалось 60 человек солдат, с содержанием на счет заводчика. Акинфий вошел в силу: прежний тульский кузнец стал походить на владетельного князя. У него были подданные, войско и флот. Ко всем своим регалиям он уже самовольно и, конечно, тайно присоединил еще и право чеканить монету в своих невьянских подземельях, о чем мы сообщим подробнее в следующей главе.
Глава V. В погоню за золотом
Густав Бирон и вдова комиссара. – Открытие горы Благодати. – Лакомый кусок. – Богатство и мощь Акинфия. – “Благородные” металлы. – Кровавая история золота. – Обожание богатства в обществе. – Открытие серебряных руд. – Змеиногорский рудник. – Первый слиток. – Монетный двор в Невьянске. – Фальшивый монетчик. – Игра в карты во дворце. – Отобрание заводов. – Свойства Акинфия. – Смерть грозного заводчика
Что Акинфий вошел в довольно близкие отношения с герцогом Курляндским – видно, между прочим, из такого факта. В 1737 году младший брат герцога, Густав Бирон, проезжал через Тулу. “Вдова комиссара Никиты” просила его быть свидетелем при утверждении ее духовного завещания и подала знатному тульскому гостю “мемориал”, на котором тот и расписался. Понятно, без участия в этом деле Акинфия Густав Бирон не мог бы и подозревать о существовании в Туле какой-то простой неграмотной женщины. А заручившись такою могучей “протекцией”, Акинфий мог еще безнаказаннее хозяйничать в своих уральских дебрях.
В 1735 году на Урале была открыта знаменитая гора Благодать, названная так Татищевым, “ибо такое подземное сокровище, – рапортовал в Кабинет Василий Никитич, – на счастье ее величества, по благодати Божией открылось”. Действительно, эта знаменитая гора представляет неисчерпаемое богатство великолепнейшей железной руды, залегающей в ней мощным пластом в десятки сажен толщиною.
Открывший эту гору вогулич Чумпин явился с рудой к горному офицеру Ярцеву и просил скорее записать открытое месторождение “на государя”, потому что эту же руду пошел объявлять к Акинфию брат Чумпина.
Ярцев, в сопровождении Чумпина, немедленно осмотрел гору и, убедившись в ее чрезвычайном богатстве, а также “из особого к государевой казне усердия”, сам со взятою рудою поскакал для объявления ее в главную канцелярию, в Екатеринбург.
Жутко было ретивому офицеру проезжать через дачи и леса Невьянского завода, где в это время находился Акинфий. Ярцева уже подозревали, старались удержать и “выспрашивали”. Но он кое-как успел скрыться от Демидова и насилу ускакал от посланной за ним опасной погони. Плохо пришлось бы Ярцеву, если бы он, скрываясь, не успел окольными путями доскакать до Екатеринбурга. Через два часа после того, как напуганный и измученный тяжелою дорогою Ярцев объявил о руде, которую и записали “на государя”, – прискакал и доверенный Демидова с просьбою о записи горы на имя его господина; но ему было отказано.
Демидов уже вошел в роль жадного и завистливого заводчика: как ни были необъятны его владения, ему хотелось захватить еще больше. Однако гора Благодать – этот лакомый кусок – ускользнула от его жадных рук: она была оставлена за казною, хотя немного спустя и отдана, по проискам Бирона, за бесценок проходимцу Шембергу, а впоследствии елизаветинскому вельможе графу Шувалову, сумевшему и при пользовании Благодатью наделать миллионных долгов. Впрочем, сначала руда из этой горы была предоставлена всем промышленникам. Энергичный и ловкий Демидов сумел и тут отстранить опасного конкурента Осокина; вскоре сыном Акинфия – Никитою Акинфиевичем были построены поблизости от Благодати два завода: Верхне– и Нижнесалдинские, действующие великолепно и до сих пор.
