– После того как ты ушел из полицейского управления, оставив лейтенанта Трэгга и Гамильтона Бергера сидеть с раскрытыми ртами, Бергер впал в ярость и решил, что это один из твоих хитрых трюков. Лейтенант Трэгг связался с диспетчером, и они послали патрульную машину на озеро Твомби. Полицейские собрали ребят, заставили их нырять, и они нашли на этот раз ту бутылку.
– Что значит – ту бутылку?
– Ладно, назовем это просто бутылкой, – сказал Дрейк. – Как бы то ни было, они нашли еще одну бутылку.
– И что она?
– Точно такая же, как и предыдущая. В ней тоже содержится дробь и таблетки. Только это таблетки цианистого калия.
– Вот черт! – сказал Мейсон.
– Точно. А теперь посмотри на все это глазами Гамильтона Бергера. Он чувствует, что на этот раз припер тебя к стене. Конечно, Перри, я знаю твои весьма неортодоксальные методы ведения перекрестного допроса свидетелей, но если ты начинил бутылочку смесью дроби с таблетками эрзац-сахара и бросил ее в воду с причала так, чтобы ее смогли выловить, и сделал это для того, чтобы разрушить дело против Надин Фарр, то ты сам положил голову на плаху.
– Есть доказательства, что я все это проделал? – спросил Мейсон.
– Бергер уверяет, что есть. Два мальчика видели, как ты что-то бросал в воду.
– Боже! – воскликнул Мейсон. – Нельзя же быть таким тупым! Я бросил в воду камень, чтобы оценить расстояние, на которое Надин могла забросить бутылочку.
– Как бы то ни было, наблюдательные ребятишки видели, как ты что-то бросил в воду, и этого вполне достаточно для окружного прокурора.
Мейсон начал смеяться, затем внезапно посерьезнел.
– Продолжай, Пол.
– Уже все, – ответил Дрейк. – Окружной прокурор после твоего ухода еще раз все серьезно обдумал и пришел к выводу, что в данном случае имеет место, как он выражается, «типичный для Перри Мейсона трюк». И тогда он послал на озеро машину, и ему привезли другую бутылку, которую Бергер, разумеется, считает подлинной уликой. На месте прокурора ты считал бы точно так же.
– Откуда ты все это узнал, Пол?
– От одного из репортеров.
– Гамильтон Бергер уже все рассказал газетчикам?
– Ну что ты! Он свято блюдет профессиональную этику. Он просто был не против, если полиция сделает это. Те и сделали из всего этого жуткую драматическую историю. Дело об убийстве, очевидно, рассыпалось, когда оказалось, что в поднятой со дна бутылке содержится заменитель сахара. Но добрый старый Гамильтон Бергер, отдавая себе отчет, что он имеет дело с Перри Мейсоном, который в юридических кругах имеет репутацию человека чертовски изворотливого, изобретательного и хитроумного, настоял на том, что нет прямых доказательств, что бутылка, которую Перри Мейсон так подозрительно удачно обнаружил, была той самой, которую Надин Фарр, по ее признанию, бросила в воду озера. Гамильтон Бергер, это воплощение законности, обладающее острым и проницательным логическим умом, не позволил сбить себя с толку и увести следствие в сторону. Он послал ныряльщиков на поиски настоящей бутылки, каковая, разумеется, была найдена и содержала, разумеется, цианид. По крайней мере, таблетки имеют отчетливый запах цианида. Сейчас они подвергаются тщательному анализу.
Мейсон повернулся к Делле Стрит:
– Позвони Надин.
Делла Стрит негнущимися пальцами набрала нужный номер.
Мейсон закурил сигарету. Дрейк озабоченно спросил:
– Перри, ведь ты этого не делал, да?
– Не делал – чего?
– Ну, не ты подбросил бутылку с эрзацем?
– Черт возьми! – взорвался Мейсон. – Я что – выгляжу последним идиотом?!
– Но согласись, это было бы чертовски простым и в то же время дьявольски хитрым решением проблемы. Получен ответ на все вопросы, дело лопается, как мыльный пузырь, а Гамильтон Бергер выставляется на всеобщее посмешище.
– Другими словами, – мрачно проговорил Мейсон, – то, что Гамильтон Бергер называет «типичными штучками Перри Мейсона».
– Пойми меня правильно, Перри, – сказал Дрейк, – я только спрашиваю.
– Ну что ж, – сказал Мейсон, – я информирую тебя, Пол, что это не является типичным трюком Перри Мейсона. Временами я прибегаю к разным уловкам, чтобы показать слабость той или иной полицейской гипотезы. Временами при перекрестном допросе я позволяю себе выставить свидетеля в таком свете, что всем становится ясно, что доверять его показаниям нельзя. Но я никогда не занимался фальсификацией вещественных доказательств, чтобы покрыть убийство.
