— Я им сказал, — оправдывался сидевший на диване. — А они стоят как столбы…
Первым не вытерпел Костя.
— Во-первых, когда входите, нужно здороваться. Во-вторых, вы, наверно, перепутали нашу квартиру с гостиницей. В-третьих, мы вам не слуги.
— Да? — удивился тот, который был постарше. — Тогда что вы тут делаете? Воруете?
— На воров больше похожи вы, — выпалил Костя. — Врываетесь в чужую квартиру и начинаете распоряжаться. Уходите или я вызову полицию!
Лицо развалившегося на диване молодого нахала расплылось в улыбке.
— Считай, что уже вызвал. Мой отец прокурор…
— Цыц, — осадил его старший. — Не поминай отца своего всуе. Разберемся без корочек. Так, что вы тут делаете? — подступил он к Косте.
— Мы тут живем. По договору.
Названный прокурором потянулся за бумагой, но Костя отдернул руку.
— Сначала покажите свои документы.
Мужчина оглядел щуплого Костю. «Такого хлюпика соплей перешибить можно. Жаль, что свидетель есть, а то бы…» Он оглянулся на стоявшего в дверях Андрея.
— А ты чего там притих? К кейсу присматриваешься? Все равно, шпана такая, его без ключа не откроешь. Дай сюда! Быстро!
Андрей швырнул чемодан о пол.
— Да подавитесь своим барахлом. Очень нужно.
— Ах, ты, засранец, — кинулся на него коренастый и вместе с ним оба верзилы, но их остановил окрик Кости.
— Всем оставаться на месте, не то я за себя не отвечаю.
Все замерли. Костя стоял в дверях своей комнаты, высоко подняв над головой руку. В ней была пробирка с прозрачной жидкостью.
— Чего орешь? Хочешь тост за встречу сказать? — криво усмехнулся прокурор и, расставив руки пошел на Костю. — Да я таких как ты пачками… А сейчас из тебя котлету сделаю.
— Стойте, я сказал! — стиснул побелевшие пальцы Костя. — Это вам не спирт, а нитроглицерин. Пятьдесят грамм — на нас с вами хватит. Брошу и встреча с соседями снизу гарантирована.
Коренастый остановился.
— Ты чего, парень? В смертника решил поиграть? Было бы из-за чего. Это же шутка была. Понимаешь? А это ты опусти. А то вспотеешь, она и выскользнет, а нам лишний шум не нужен.
— Тогда уходите.
— Конечно, уйдем.
Усмехнувшись прокурор обернулся и замер, не веря своим глазам. Его отпрыск, этот великовозрастный детина испуганно таращится на тщедушного Костю. Отец уже несколько лет не видел ничего подобного на холеной и вечно наглой физиономии своего «дитяти». Ремень давно не был аргументом в их отношениях, особенно когда сынок перерос отца на голову. Уже не раз ему грозил реальный срок, но заботливый папа каждый раз «отмазывал свою кровинку». Вот и сейчас прокурор предпринимал очередную попытку образумить сына и пристроил его в Московский институт криминалистики. Подальше от его безмозглых дружков. Поможет ли это? Вряд ли. И вдруг… его сын кого-то испугался. И кого…
«Может, все-таки получится», — мелькнула мысль в прокурорской голове. — «Последний шанс».
Он шагнул к двери.
— За мной.
Охранники подхватили чемоданы и двинулись следом за «хозяином». Сзади, шмыгнув носом, вскочил сын.
— Отец, ты куда?
Прокурор обернулся.
— Разговорчики. Отставить брать чемоданы, — скомандовал он охране. — А ты, — он ткнул пальцем в остолбеневшего сына. — Смир-рна-а!
Тот замер и невольно вытянулся.
— Остаешься здесь.
— Как?
— Обыкновенно. Будешь учиться.
— Зачем? То есть, папа… я же не…
— Ничего не знаю. Товарищи помогут, — прокурор кивнул на Костю. — По крайней мере, с химией помогут.
— Но…
— Цыц, я сказал. Так и знай — до первой сессии у тебя нет отца, и если не сдашь хоть один экзамен, отрекусь. Без копейки оставлю. Узнаю, что у матери деньги берешь — в армию упеку. Не зря я с военкомом водку пил. В армии тебя быстро образумят, а то одни бабы да пьянки на уме. Я из тебя это выбью. Чтобы раз в неделю рапорт мне присылал — отчет о проделанной работе… учебе. И не дай тебе бог хоть в чем-то меня разочаровать, не поможет ни твоя мамочка, ни мамочка твоей мамочки. Всех в армию отправлю — там будете жить.
— Папа…
— Вот деньги, — прокурор бросил на стол кредитную карту. — До экзаменов хватит. Следующие получишь, когда покажешь зачетную книжку. Домой даже носа не суй. Покажешься на пороге — собак спущу. Звонить только в особых случаях. А теперь вольно!