Внешность мужчин старушка смогла описать лишь приблизительно: «простые рабочие лица». Цвета сумок — синий и коричневый. Вернее не совсем коричневый, а ближе к бежевому. Машина же была красного, «пожарного» цвета. В марках старушка не разбирается. На номер тоже не посмотрела. Да если бы и посмотрела, то навряд ли бы запомнила.
— Память стала совсем никуда, — пожаловалась она. — Иной раз на почтовом конверте свой адрес надо написать, так не поверите: за дверь заглядываю, чтобы номер квартиры посмотреть… Постойте-ка!.. — Она задумалась, приложив ко лбу растопыренные пальцы. Ее маленькие руки с наманикюренными ногтями походили на птичьи лапки.
Немного погодя старушка подняла на сыщика выцветшие глаза и, с заговорщически понизив голос, сообщила:
— Там ведь еще мальчик стоял и смотрел на машину. Он в нашем подъезде живет. Хорошо бы вам его найти: у его отца точно такая же машина, только другого цвета.
— Не вспомните, в какой квартире живет этот мальчик? — спросил Бородин, чувствуя, как внутри все напряглось.
Старушка махнула на него обеими руками, словно отгоняя наваждение:
— Бог с вами! Я же говорю: свою квартиру забываю, какой у нее номер! — Помолчав добавила: — Красивый мальчик такой. И мать у него красивая, в каракулевой шубке ходит. Шубка черная, а берет белый, из меха нутрии, очень ей идет…
— На каком они этаже — тоже не вспомните?
Старушка ласково улыбнулась:
— Нет, миленький, не вспомню!
— Мальчику приблизительно сколько лет?
Старушка подумала. Затем просветленно посмотрела на Бородина:
— Как-то я у него спросила, в каком классе он учится. Сказал — в шестом. У него такие выразительные черные глаза! И волосы тоже черные, кудрявенькие.
И уж совсем тихо:
— Еврейчик…
На седьмом этаже Бородин имел разговор с красивой женщиной-еврейкой. На все его вопросы она отвечала вежливыми «нет»: ничего не видела, ничего не слышала. И даже за порог своей квартиры не пустила.
Было уже около одиннадцати, когда он снова позвонил в ту квартиру. Не снимая с двери цепочки, женщина все так же вежливо осведомилась, что еще могло понадобиться работнику милиции в такое позднее время. Ведь она же сказала, что ничего не видела, ничего не…
Бородин спросил про мальчика. Женщина, все так же из-за цепочки, ответила, что мальчик уже лег спать, потому что ему рано в школу. В этот момент Бородин услышал:
— Мама, кто там?
— Я сыщик, мальчик! — представился ему через цепочку Бородин. — Мне надо у тебя спросить кое-что важное!
— А что? — заинтересованно спросил мальчик, подойдя к двери.
Бородин ответил таинственным шепотом:
— Об этом нельзя говорить громко…
Женщина откинула цепочку и впустила Бородина в прихожую. На ее недовольный взгляд он не обратил внимания.
— Тебя как звать? — спросил он мальчика.
— Илья, — ответил тот.
— А я — Сергей Александрович, — представился ему Бородин. — Так вот, Илюша, ты мне здорово поможешь, если припомнишь, как недели три назад к вашему подъезду подошла красная легковая машина, и в нее сели два дяденьки с большими сумками…
— «Шестерка», да? — спросил мальчик.
— Точно?
— Точно, если красная! — уверенно подтвердил мальчик. — Номер двадцать два семнадцать?
Бородин оторопело уставился на мальчика:
— Ты… и номер помнишь?
Мальчик скромно покивал.
— У Илюши феноменальная память на цифры, — тепло улыбнулась женщина.
— Может, и буквы помнишь? — с надеждой спросил Бородин, понимая, что хочет слишком многого.
И действительно, букв перед номером Илья не запомнил.
— Ты даже не представляешь, как мне помог! — сказал ему Бородин. — Теперь мне легче будет их искать!
— Кого — искать? — спросил мальчик.
— Воров, которые садились в машину. А ты не помнишь, как они выглядели? Какие у них были лица? Как были одеты?
Нет, этого мальчик не мог сказать. Единственно, что он еще запомнил: на куртке водителя была эмблема фирмы «Адидас».
— Куртка какая — кожаная? — спросил Бородин.
Мальчик пожал плечами.
— Цвета какого?
И этого он не помнил.
![Служба - дни и ночи [сборник]](/uploads/books/images/e2/e237792a06dcea09048818546104286d2f23c1cc.jpg)
