— А они не имеют такой возможности?
— Нет. Нет, потому что даже гению надо что-то есть. Никакой талант не выживет, если у тебя пусто в желудке.
— И у вас есть конкретные предложения? — спросил Мейсон.
— Моя мысль заключается в том, чтобы субсидировать юношей, подающих надежды… поэтов, писателей, художников, мыслителей… Мыслителей в особенности!
— Какого типа мыслителей?
— Политологов…
— И что для вас значит — политика?
— Вот к чему вы клоните, мистер Мейсон! Вы пытаетесь уколоть меня. Наверное, из-за моей бороды. Вы считаете меня сумасшедшим. Я не дурак, мистер Мейсон. Да, я поддерживаю идеи битников, но не хочу плыть по течению. Я слушаю джаз, но хочу заниматься делом.
— Каким, например?
— Я хочу думать.
Вы назвали мистера Даттона скрягой. Почему?
— Потому что он и есть скряга. Он узколобый, ограниченный человек. Он занимается только добыванием денег из воздуха. Времена меняются, мир переживает большие потрясения, уже нельзя мыслить по-прежнему!
Мейсон внимательно посмотрел на Дезире:
— Вы собираетесь финансировать это дело?
— Я бы очень хотела, но сейчас у меня нет ни малейшей возможности. Я говорила Фреду, что растратила практически все отцовское наследство! Теперь я очень сожалею о своей расточительности. Порой мне даже хочется, чтобы Керри Даттон был более суров со мной и не давал мне денег сверх того, что следовало по завещанию отца.
— То есть?
— Ну, чтобы он не разрешал мне швырять деньгами.
— А вы, значит, швыряете?
Дезире слегка пожала плечами.
— Я брала деньги на путешествия по Европе, на покупку нового автомобиля, одежды и прочего… Стоит только начать тратить, и деньги мгновенно исчезают!
И мистер Даттон ни разу вам не отказал?
— Я думаю, он решил без лишних пререканий выплачивать мне содержание из оставленного отцом наследства, пока деньги не кончатся.
— И тогда бы у вас ничего не осталось? — подытожил Мейсон.
— Да, тогда бы я осталась без гроша. И должна была бы серьезно задуматься над тем, как жить дальше.
— У вас были претензии к мистеру Даттону? — спросил Мейсон.
— Претензии? — повторила Дезире, смеясь. — Да, конечно, постоянные претензии.
— Он давал вам слишком много денег?
— Нет, он, на мой взгляд, давал мне их недостаточно. Я не раз говорила ему, что, может быть, мне осталось жить меньше четырех лет, и было бы разумнее воспользоваться деньгами сейчас, чтобы испробовать все доступные человеку радости жизни.
— Если вы хотите знать мое мнение, мистер Мейсон, — произнес Фред, — то Даттон плохо справился с данным ему поручением. Если бы он занял более твердую позицию по отношению к Дезире, не позволяя ей транжирить деньги, у нее теперь были бы средства для воплощения в жизнь моего проекта.
— Но я этого вовсе не хочу, — сказал Мейсон с самой добродушной улыбкой.
— Чего вы не хотите? — удивился Хедли.
— Знать ваше мнение.
Хедли густо покраснел и не нашелся, что ответить.
— Короче… Что вы хотели нам сообщить, мистер Мейсон? — вмешалась миссис Хедли.
— Ничего.
— Ничего?!
Мейсон развел руками.
— В таком случае, что же мы здесь делаем? — спросил Хедли.
— Быть может, у вас есть что мне сказать? — поинтересовался Мейсон с невинным видом.
Посетители переглянулись, и Дезире Эллис сказала:
— Керри Даттон позвонил мне вчера и сказал, что срок опекунства истекает и он пригласил вас в качестве своего поверенного и считает для меня полезным познакомиться с вами.
— И он предложил вам привести с собой семейство Хедли?.
— Нет, это была моя идея.
— Я не понимаю, зачем нужен адвокат, если после истечения срока опекунства не останется денег, — сказала миссис Хедли. — Нужно просто передать Дезире остатки наследства. Она сама, без адвоката, во всем разберется.
— О, это не так просто. Нужно провернуть целую кучу формальностей, — перебил ее сын. — Я-то догадываюсь, зачем ему понадобился адвокат, только вот мне непонятно, почему он захотел, чтобы Дезире пришла к вам именно сегодня?
— Вероятно, ему не приходило в голову, что вы можете явиться втроем, — предположил Мейсон.
— Может, и так, — согласился Хедли. — Из звонка мистера Даттона мы поняли, что у вас есть какая-то конфиденциальная информация. У Дезире должно остаться около пятнадцати тысяч долларов. Этого, конечно, недостаточно для осуществления нашего проекта, но все же хоть какой-то начальный капитал. Дезире, само собой, придется пойти на некоторые жертвы, но она в любом случае собиралась это сделать. Лично я считаю, что сейчас Дезире стыдно за потраченные впустую деньги, когда они могли послужить настоящему делу.
