В разговор вмешалась Филлис:
– Дядя Олден любит играть с Джоном в шахматы, видя в нем достойного противника.
Миликант заметил:
– Я не знаю, ладят ли они с сестрой, это не мое дело. Надеюсь, что сестра достаточно благоразумна, чтобы понять, что она никогда не получит ни цента из его денег. Да они ей, собственно, и не нужны, – пояснил Миликант.
– Вы хотите сказать, что было бы благоразумнее оставить все деньги родственникам? – спросил Мейсон.
– На его месте я бы оставил все Филлис.
– Кстати, вы, случайно, не играли с ним недавно в кости?
– Было такое. По-моему, в воскресенье.
– Ставки были большие? – поинтересовался Мейсон.
– Да нет, по мелочи.
– Не будет ли слишком бестактным, если я спрошу, сколько он выиграл?
– Он не выиграл, – ответил Миликант, – выиграл я. Что-то около сотни долларов. На это можно купить чемодан хорошей одежды. Кстати, мне показалось, что проигрыш его сильно расстроил.
– А по-моему, он просто злился на тебя, – сказала Филлис Лидс, – потому что во время игры ты, как всегда, делал какие-то комментарии.
Миликант засмеялся:
– Да, меня научили, что с игральными костями надо разговаривать. Им надо шепнуть «мне», и тогда выпадет то, что надо.
– Одну минуту, – прервал его Мейсон, – мне надо посмотреть кое-что в бумагах. Не могли бы вы немного подождать, мистер Миликант? Я не задержу вас дольше чем на пять минут.
Миликант снова взглянул на часы, а Мейсон быстрыми шагами направился к библиотеке, которая была этажом ниже. Однако в нее он не пошел, а свернул в коридор, ведущий к конторе Пола Дрейка. Мейсон кивнул секретарше и, вопросительно подняв брови, указал взглядом на дверь кабинета Пола. Та кивнула, Мейсон вошел туда и увидел детектива, сидевшего в кресле и положившего ноги на стол, с газетой в руках.
– Будь я проклят, Пол, но, по-моему, я начинаю подозревать каждого встречного. Сейчас в моей конторе сидит Джон Миликант. Ему около пятидесяти пяти, хорошо сложен, носит элегантную одежду, имеет лысину и немного прихрамывает.
Дрейк повернулся к адвокату:
– О чем это ты, Перри?
– Прочитай еще раз описание внешности Л.К. Конвэя.
– Понял. – Дрейк вытащил свою записную книжку, несколько минут сосредоточенно читал, а потом задумчиво произнес: – Да, совпадает. Но это и естественно, Перри, ведь подобное описание подходит для массы людей.
– Это я понимаю, – сказал Мейсон, – но шутки в сторону. Миликант выйдет из моей конторы через две минуты. Ты можешь послать кого-нибудь следом за ним?
– Хорошо, я пошлю человека, – пообещал детектив.
Мейсон вернулся в свою контору и, извинившись, сказал:
– Мне необходимо было посмотреть дело. Не смею вас больше задерживать, мистер Миликант.
Миликант пожал руку Мейсону:
– Если я вам еще понадоблюсь, не стесняйтесь побеспокоить меня еще раз.
– Спасибо. А как ваши дела? – поинтересовался Мейсон, обращаясь к Филлис Лидс.
Со времени их последней встречи на лице ее появились новые глубокие морщины, под глазами темнели синяки.
– Со мной все в порядке, – заверила она, – но я чувствовала бы себя значительно лучше, если бы знала, что с дядей Олденом все в порядке.
– С ним все в порядке, – успокоил ее Мейсон, – сейчас он под наблюдением хороших врачей. Предписание о вызове арестованного в суд заставит ваших родственников действовать в открытую. Кстати, как дела у Барклера?
– Я не знаю, его нет. Он куда-то ушел.
– И когда же он ушел?
– Рано утром.
– Сказал куда?
– Нет. Он человек со странностями, ходит где хочет.
– Хорошо, – сказал Мейсон. – Отправляйтесь домой и постарайтесь отдохнуть. Воспринимайте все проще. Это только предварительная схватка, поберегите силы для основного сражения. Да, и вот еще что. Когда будет слушаться дело Джейсона, постарайтесь, чтобы Эмили Миликант при этом не присутствовала. Я не хочу, чтобы все вокруг знали, что она заинтересованное лицо.
– Почему? – спросил Джон Миликант.
– Возможно, судья Тридвел полагает, что она собирается чинить неприятности Кэрроллу, когда тот будет освобожден судом.
– Я вас понял, – кивнул Миликант. – Это ценный совет. Пойдем, Филлис, мне еще надо успеть на одну важную встречу.
