Через десять минут, которые показались ей получасом, ее терпение иссякло. Она распахнула дверцу автомобиля, подошла к парадному подъезду своего дома и сердито нажала на кнопку с номером 702.
Не услышав ответа, она решила, что Клементс, должно быть, как раз спускается в лифте, и поэтому отошла в сторону от подъезда и укрылась в тени, ожидая его появления и одновременно борясь со странным желанием разбить что-нибудь вдребезги. Однако Клементса все не было.
Анита открыла дверь подъезда своим ключом. Лифт стоял внизу. Ни от кого на этот раз не таясь, она нажала кнопку седьмого этажа, поднялась вверх, прошла по коридору, сердито воткнула ключ в замок квартиры Клементса и распахнула дверь.
Карвер Л. Клементс в отлично сшитом выходном костюме лежал ничком на полу.
В двух футах от его руки валялся бокал для коктейля, который выпал у него из пальцев и покатился по ковру, оставив след пролившегося напитка. Цвет лица Клементса уже приобрел какой-то странный оттенок, а в гостиной стоял сильный горьковатый запах, который, казалось, стал еще сильнее, когда Анита наклонилась к покрытым пеной губам мужчины. Было совершенно очевидно, что с тех пор, как Анита видела его в последний раз, у него был посетитель. На лбу Карвера Л. Клементса горел отпечаток полураскрытых губ, намазанных кричаще яркой алой помадой.
С ловкостью, приобретенной на курсах по оказанию первой помощи, Анита прощупала пальцами запястье Клементса в поисках пульса. Пульса не было.
Она открыла сумочку, достала полированный серебряный портсигар и поднесла его к губам лежащего на полу мужчины. Поверхность портсигара осталась сухой и блестящей.
Карвер Л. Клементс, богатый плейбой, яхтсмен и биржевой игрок, был мертв.
Паника на мгновение охватила Аниту, когда она окинула взглядом гостиную.
Квартира изобиловала явными признаками частых, хотя и недолгих визитов Аниты – ночные сорочки, белье, туфли, чулки, шляпки. И даже зубная щетка и ее любимая зубная паста на полочке в ванной комнате – все указывало на то, что Анита бывала здесь постоянной гостьей.
Анита Бонсел повернулась к двери и тихо вышла из квартиры. На пороге она на мгновение задержалась, чтобы убедиться, что в коридоре никого нет. Она не стала вызывать лифт, а просто спустилась пешком по лестнице, как делала это не раз, на шестой этаж и вошла в свою квартиру.
Фэй Эллисон слушала музыкальную программу по радио. Она радостно подпрыгнула от удивления, когда Анита появилась в прихожей.
– О, Анита! Как я рада! Я думала… думала, ты придешь очень поздно. Что случилось? Ведь ты ушла совсем недавно.
– У меня чертовски разболелась голова, – объяснила Анита, – а мой спутник оказался слегка нетрезв, так что мне пришлось дать ему пощечину и вернуться домой. Я бы с удовольствием посидела и послушала твои рассказы о ваших с Дэйном планах, но у меня ужасно ломит в висках, а тебе следует выспаться сегодня ночью. Ведь завтра ты должна будешь выглядеть как можно лучше.
Фэй рассмеялась:
– Мне не хочется тратить время на сон, потому что во сне я не могу наслаждаться счастьем…
– Все равно, – твердо сказала Анита, – мы ляжем сегодня спать пораньше. Давай-ка наденем пижамы, выпьем горячего шоколада, а потом – ровно двадцать минут, не более! – посидим у камина и поболтаем.
– О, как я рада, что ты вернулась так скоро! – повторила Фэй.
– Я сама приготовлю шоколад. Тебе сегодня можно выпить сладкий. Ты сможешь начать беспокоиться о своей фигуре завтра. В конце концов, прежде чем сахар обернется лишним весом, ты уже будешь замужней женщиной.
Анита прошла на кухню, открыла свою сумочку, вынула бутылочку со снотворным и высыпала полбутылочки таблеток в пустую чашку. Затем она тщательно измельчила их, налила в чашку немного горячей воды и размешивала до тех пор, пока большая часть порошка не растворилась.
Она поставила на плиту кастрюльку с шоколадом, добавила молока и алтейной настойки и крикнула Фэй:
– Надевай-ка пижаму, дорогая. Я переоденусь потом, после того как мы поболтаем.
Когда Анита вошла в гостиную, держа в руках две дымящиеся чашки с шоколадом, Фэй уже сидела в пижаме у камина. Подав ей чашку, Анита приподняла свою и сказала:
