Человек в маске усмехнулся.
— Посмотрим. — Дуло его пистолета еще больнее впилось Демидову в бок. — Ну!
Директор открыл сейф. Грабитель присвистнул.
— Знал, что много прячешь, но чтоб столько! Сгребай.
Морщась от страха и обиды, в душе проклиная себя за беспечно оставленного у ворот телохранителя, Демидов трясущимися руками принялся перекладывать в свой собственный огромный саквояж пачки зеленых бумажек.
Незнакомец провел по гладкому дну сейфа свободной левой рукой и, удостоверившись, что в железном ящике больше ничего не осталось, приказал:
— Снимай пиджак!
— Зачем? — с еще большим испугом спросил директор.
— Давай без рассуждений! — Грабитель снял с себя куртку, бросил ее поверх саквояжа, руками в тонких перчатках обшарил карманы чужого пиджака, швырнул на кресло бумажник, оставив себе документы.
— Надеюсь, их тебе вернут, — с удовлетворением сказал он, затем сорвал с Демидова кепку и очки, толкнул его вперед на дорогой кожаный диван и плотно закрыл за собой дверь. В коридоре человек снял с себя маску, надел чужую куртку, поглубже надвинул на лоб приметную кепку, водрузил на нос темные очки, затем столь же тщательно запер дверь ангара, уселся в «Пежо» и включил двигатель.
— Только приехал — и уже назад, — отметил один из охранников, нажимая на кнопку автоматических ворот. Они распахнулись, и автомобиль, не останавливаясь, промчался мимо будки.
А затем к воротам подбежал директорский телохранитель.
— Что с ним стряслось? Почему меня не подождал? — недоуменно спросил он и развел руками. — Ничего не понимаю.
А спустя какое-то время из ворот выехал старый «Москвич», принадлежавший одному из зоотехников зверофермы.
— Падеж на пятнадцатом шеде, — озабоченно сказал зоотехник, объясняя свою задержку на работе.
— Слушай, друг, подвези-ка меня до города, — попросил телохранитель.
Зоотехник распахнул дверь.
— Садись.
И старый «Москвич», медленно набирая скорость, двинулся в сторону Москвы.
Высадив попутчика у метро и войдя в свою маленькую однокомнатную квартирку в Бибиреве, владелец «Москвича», молодой невысокий мужчина, уселся у телефона в ожидании звонка. Но когда он, наконец, раздался, длинный и пронзительный, зоотехник вздрогнул.
— Все в порядке? — спросил он, дрожащей рукой сняв трубку.
— Все прошло как по маслу, гораздо легче, чем мы предполагали. Ты и сам все видел. Я и надеяться не мог, что он будет один, — бодро ответил его невидимый собеседник. — «Пежо» никто не остановил, с его управлением я отлично справился. Машину я бросил в переулке и пересел на метро. Как видишь, судьба на нашей стороне.
Зоотехник затаил дыхание:
— А… там много было?
— Куда больше, чем ты можешь себе представить. Ты-то все следы уничтожил? Не подвел?
— Конечно, я сделал все, что нужно, — торопливо ответил зоотехник. — Можешь не бояться.
Он не решился признаться своему собеседнику, что альпинистские принадлежности, с помощью которых его друг перебрался через высокий забор, он еще не вывез за пределы зверофермы, так как внезапно испугался, что его «Москвич» осмотрят на выезде. Он лишь спрятал их в кустах поодаль от стены, намереваясь избавиться от них на следующий день.
— Надеюсь, что так, — сказал собеседник. — Ну что ж, скоро увидимся. Жди моего звонка.
В трубке зазвучали короткие гудки, и зоотехник, весело насвистывая, прошагал на кухню и поставил на газовую конфорку оббитый по бокам эмалированный чайник. От сердца отлегло, можно было и поужинать.
А утром он, как обычно, встал чуть свет и отправился на звероферму. Обстановка здесь ничуть не отличалась от вчерашней. Зоотехник надел сатиновый халат и привычно двинулся к клеткам с соболями.
— Толик! — тронул его за плечо откуда-то взявшийся один из рабочих фермы, Николай Иванович. — А нашего-то, ходят слухи, вчера на полтора миллиона накрыли.
Зоотехник вздрогнул.
— На сколько?
— На полтора лимона, говорю, да не рублей, а баксов. Выручка за весь левый товар за несколько месяцев. И пожаловаться, гад, никуда не сможет. Поделом ему, нечего без удержу хапать.
— Его не остановишь, — услышав разговор, к ним подошел еще один рабочий. — Не пройдет и полгода, как снова нагребет больше прежнего.
