– А как вы узнали, что Маджи в этом замешана? – поинтересовался Брэдбери.
– Я видел ее. Она выходила из того здания, как раз когда входил я. Она как-то виновато выглядела. В ее глазах был страх, когда я взглянул на нее. На ней было белое пальто, белая шляпка… Но вы все это должны держать при себе.
– Ну разумеется, – заверил Брэдбери. – Но почему вы с ней не переговорили?
– Я же не знал ее, даже не имел представления, кто эта девушка. Когда она проходила мимо, выглядела напуганной, и, когда соседка рассказывала фараону о некоей девушке, поднявшей столько шума в ванной по поводу собственных ножек, я подумал: вдруг это и была Маджи…
– Но что она могла делать в ванной? – спросил Брэдбери.
– Да почем я знаю. Пэттон был обнажен, халат наполовину надет… Может, он пытался кое-что сделать, а Маджи закрылась от него в ванной?
– Потом Пэттон полез к ней, и она ударила его ножом?
– Нет, – ответил Мейсон, – тело лежит не в ванной, а рядом. Возможно, девушка была в ванной, а Пэттону удалось открыть дверь… Может, у них завязалась борьба, и она в целях самозащиты ударила его… Но есть еще одна версия: пока она была в ванной, кто-то проник в комнату и убил Пэттона!
– Дверь была заперта? – спросил Брэдбери.
– Конечно. Разве я не говорил, что полицейский пошел за швейцаром или дежурным портье, чтобы открыть дверь?
– Тогда, если дверь была закрыта, как же можно было войти туда, пока Маджи сидела в ванной?
– Да очень легко. Кому хоть раз удалось проделать подобный фокус, все это вовсе не сложно…
– А детектив Пол Дрейк был там? – спросил Брэдбери.
– А детектив Пол Дрейк должен был выехать за мной следом, – ответил Перри Мейсон. – Мы встретились с ним на Найнс-энд-Олив, продумали наш план и решили, что Пол поедет после меня минут через пять. Дрейк был на своей машине, а я на такси. У меня не было возможности с ним переговорить. Видно, когда он подъехал туда и увидел полицейского с той соседкой, сообразил, что дело неладно, и предпочел остаться в тени. Во всяком случае, я так понимаю его неявку на нашу маленькую частную секретную операцию…
Занавес отодвинули, появился официант с заказами. Брэдбери налил себе виски, кинул круглый, медузообразный лед, плеснул туда же имбирного пива, помешал все это вилкой и выпил полстакана в три глотка.
Перри Мейсон внимательно осмотрел бутылку вина, понюхал ее горлышко, налил себе стаканчик, отломил горячего французского хлеба, намазал его маслом, откусил и прихлебнул выдержанного марочного красного вина.
– У вас что-то еще было? – рассеянно спросил официант.
– Пока все, – ответил Брэдбери. – Вы не присмотрите, чтобы нас не беспокоили?
Официант кивнул.
– Я вам все рассказал, – закончил Перри Мейсон.
– А теперь мне нужно кое-что сообщить вам.
– Да? – Мейсон покосился в сторону официанта. В ответ Брэдбери кивнул.
– Ну, давайте, – сказал Мейсон.
Официант вышел и закрыл за собой занавес.
– Прежде всего, – не спеша начал Брэдбери, – мне нужно, чтобы вы поняли одну вещь. Я не хочу, чтобы Маджи узнала о моем участии в этом деле, что бы ни случилось…
– Конечно, – кивнул Мейсон, отламывая себе еще французского хлеба.
– Кроме того, мне нужно, чтобы Маджери Клун выпуталась из этой истории, кто бы ни был в ней замешан…
– Да-а, вы мне такого еще не говорили.
Брэдбери наклонился вперед и пристально посмотрел на Мейсона.
– Поймите меня, адвокат. Я не хочу путаницы вокруг этого. Я хочу, чтобы Маджери Клун выпуталась из этой истории, что бы там ни было. – Брэдбери говорил с какой-то безумной силой, словно колдун произносил свои заклинания…
Перри Мейсон поднял стакан вина и вдруг внимательно, даже сосредоточенно посмотрел на Брэдбери.
– Гм?
– Я люблю ее больше жизни, – продолжал Брэдбери. – Я бы все сделал для нее… Мы с вами оба не знаем всех обстоятельств этого дела, но я определенно не хочу, чтобы Маджери Клун оказалась в опасности. Я готов от всего мира защищать ее… Меня не остановит любой, от кого ее нужно защитить…
– Ну? – сказал Перри Мейсон, все еще держа в руке невыпитый стакан вина.
– Мне бы хотелось знать, долго ли вы стучали в дверь перед тем, как появился полицейский? – поинтересовался Брэдбери.
