— А это наш Тёмка, мы у него будем все лето жить, — объявил Ромка, пожимая протянутую руку.
Петр Иванович подал Артему вторую руку.
— Очень приятно. Из Англии, значит, вернулся? — Его внимательные «милицейские» глаза, казалось, прощупывали мальчика насквозь. — Надеюсь, на сей раз вы не впутаетесь ни в какую криминальную историю. Обещаете? — теперь он смотрел на всех.
— Ну… — начал Ромка.
— Конечно, обещаем. Мы сюда отдыхать приехали, хватит с нас всяких приключений, — опередила брата Лешка и спросила: — А Алексей, случайно, не в отпуске?
— Он разве когда-нибудь отдыхает? — вздохнул бывший милиционер.
Они еще немножко поговорили, а потом Петр Иванович повернулся к покупателям, а друзья, пообещав заходить к нему как можно чаще, повернули обратно и направились к дому с мансардой.
Артем не был в Медовке с зимы и теперь с удивлением смотрел на новостройки вокруг. Особенно его поразило отсутствие старой развалюхи, в которой когда-то жил жалкий похититель Маргариты Павловны и Лешки. На месте маленького домишки был возведен новый большой особняк, увенчанный высокой квадратной башенкой.
— Надо же, сколько здесь перемен! — воскликнул Артем.
— Мы это еще весной заметили, — сказал Ромка, отворяя знакомую калитку.
Первым во двор дома с мансардой влетел Дик. Внезапно остановившись, пес повел ушами и подбежал к своей бывшей будке. Обнюхал ее со всех сторон, попятился от входа и выразительно посмотрел на Лешку. Несомненно, он хотел выяснить, не вздумала ли она снова поселить его в эту конуру.
— Не волнуйся, Дик, мы сюда просто в гости пришли. — Лешка всегда разговаривала с ним, как с человеком, и четвероногий друг ее прекрасно понимал.
А Ромка подвел Артема к своему собственному творению — огородному пугалу. Стараниями Жан-Жака верный страж дома с мансардой всегда одевался по сезону. На сей раз поверх старого темного пальто, которое считалось не одеждой, а туловищем, чучело украшала ярко-желтая футболка, а на голову-мяч с дыркой-ртом и нарисованными фломастером глазами была нахлобучена широкополая соломенная шляпа.
Услышав голоса, на низкое крылечко вышла Маргарита Павловна. Дик подбежал к ней, завилял хвостом, подпрыгнул, лизнул в щеку и виновато оглянулся на Лешку: дескать, тебя я люблю больше всех, но сейчас не могу не поприветствовать свою бывшую хозяйку. Она ко мне всегда хорошо относилась.
Маргарита Павловна просияла улыбкой и погладила собаку.
— Дик, голубчик! Ромочка, Оленька, Артем! Давно приехали? Проходите в дом, пожалуйста.
Вслед за Маргаритой Павловной показался загорелый, все такой же моложавый и подтянутый, ничуть с прошлого года не изменившийся Жан-Жак. Поистине ни над ним, ни над Маргаритой Павловной время было не властно, хотя каждому из них исполнилось уже немало лет.
Сцепив пальцы обеих рук, Жан-Жак потряс ими над головой в знак приветствия.
— Мы с Риточкой о вас часто вспоминали. Школьные каникулы давно начались, а вас всё нет и нет.
— Мы на другой даче гостили. Сейчас вам столько всего расскажем! — пообещал Ромка. Нетрудно было догадаться, что и спешил он сюда за тем, чтобы похвастаться своими подвигами перед внимательными слушателями, а заодно и вкусно поесть: когда Маргарита Павловна пригласила их к столу, а Лешка покачала головой: «Спасибо, мы уже ели», он толкнул сестру в бок. — Говори за себя.
По знакомой лесенке дети поднялись в мансарду, где гулял наполненный цветочными ароматами легкий ветерок, а на столе у окна стоял разукрашенный самовар. Лешка села за стол, посмотрела в окно, увидела закатное небо над густым лесом и, как всегда, подумала о том, что нет в мире места лучше маленькой Медовки.
А Маргарита Павловна, очевидно, готовилась к встрече. Она напекла для дорогих гостей вкусных пирожков, и даже Лешка не смогла отказаться от душистого чая, не говоря уж о мальчишках. Но не успел Ромка как следует наесться и приступить к рассказу о своих подвигах, как послышался рокот двигателя. К особняку с башенкой подъехала новенькая темно-синяя сверкающая «Ауди», из нее вышел высокий человек, посмотрел на окна мансарды и покачал вскинутой вверх рукой.
