— Глеб Егорович, кажется, что-то проясняется, — врывается в мой кабинет Безумный Макс, и я даже на расстоянии чувствую исходящие от него пивные ароматы, — есть информация, что Краснова заказал Сбитень.
— Максим Викторович, доложите членораздельно, что вы узнали, — останавливаю я Кононова, — и когда вы наконец перестанете употреблять пиво в рабочее время?
— Глеб Егорыч, ей-богу, так было нужно, — оправдывается Макс, — встречался с источником в пивбаре на Невском, не пить же мне там кофе глясе…
Из сбивчивого рассказа Кононова я узнаю, что он встречался с предпринимателем Владимиром Федоровичем Иванченко, который когда-то начинал свой бизнес с Олегом Красновым. Вроде бы у них фирмочка была совместная, но потом распалась и пути бывших коллег разошлись. Иванченко начал удачно заниматься антиквариатом и через пару лет стал вхож как в околокриминальные крути, так и в круги крупных дельцов и депутатов Законодательного собрания города. Оно и понятно — те, у кого мошна ломится от денег, непременно интересуются антиком.
А примерно за неделю до убийства Краснова он совершенно случайно подслушал разговор в бане. В какой, конечно, не сказал. И ежику понятно, что не в муниципальной. Там был один из братьев Карпенко, депутат ЗакСа, и Вячеслав Сбитнев, бывший вор в законе. О чем был разговор Сбитня с двумя не знакомыми Иванченко мужиками, он не слышал — говорили они тихо. Но донеслась одна фраза, громко сказанная выпившим Сбитнем:
— Когда вы, мудаки, наконец разберетесь с «Информпресс»? Сколько можно возиться с этим ебаным Красновым? Надоело ждать!..
Я отсылаю Макса быстро набрать на компьютере справку о содержании разговора с источником и иду к Обнорскому. В кабинете шефа нет, нахожу его в буфете, где он азартно режется в нарды с Колей По-взло. Шеф недовольно отрывается от игры, когда я начинаю докладывать ему о результатах нашего расследования.
— Погоди, Глеб, не здесь, — говорит мне Обнорский, — давай через десять минут у меня в кабинете. Сейчас клизму Хохлу вставлю и доложишь подробно.
Я молча вздыхаю — начальник есть начальник, и он всегда прав. Недаром инструкция о правоте начальника висит в моем кабинете. Пункт второй гласит: «Если начальник не прав, смотри пункт первый…» Честно говоря, я во всем стараюсь подражать Андрею Обнорскому, который привнес много армейского в работу журналистов агентства. Почти военную дисциплину, штабную культуру в отработке документов, точность информации, необходимость оценки обстановки до принятия решения, расчет времени, сил и средств и многое другое. И мне это безумно нравится, что бы там не говорила моя жена о некоем моральном истязании подчиненных.
Единственное, что я не разделяю с Обнорским — это его увлечение нардами. Впрочем, несколько лет его службы на Ближнем Востоке, видимо, навсегда привили любовь к этой игре…
— Значит, так, Глеб, срочно пиши материал об убийстве Краснова в «Явку с повинной», — резюмирует Обнорский, когда я сообщаю ему о роли Вячеслава Сбитнева в этой истории, — и акцентируй внимание на Сбитне. У нас на него много чего есть. Резакова и Барсова из РУБОПа потереби дополнительно, они давно разрабатывают этого пидараса. Вот урод — из воров в законе полез в бизнесмены, интервью дает на каждом углу…
Шеф берет со стола коробку сигарет «Кэмэл», вертит в руках, достает сигарету, зажигает ее и, затянувшись, продолжает:
— Читал, наверное, в «Молодежке», как он соловьем заливался: «Мы, городские предприниматели, вместе с депутатами ЗакСа делаем все возможное для процветания Питера…» Козел! Если менты не могут его упаковать, мы откроем глаза общественности на этого уголовника…
— Полностью с тобой согласен, Андрей Викторович, — говорю я Обнорскому, поправляя очки, — по нашим данным, Сбитень через своих людей, как минимум, дважды пытался купить «Информпресс» у Краснова. Но тот, зная, с кем имеет дело, просил за фирму запредельную сумму — миллион баксов, и Сбитень отстал. Знаешь, для чего ему нужен «Информпресс»? Чтобы манипулировать общественным мнением вместе с дружками-депутатами через газеты, распространяемые этой фирмой. Мы не поленились подсчитать — Родя Каширин несколько дней ноги сбивал, — почти все газетные киоски в метро и около станций принадлежат «Информпресс». А сколько их еще по городу?!
