– Его могут арестовать, а я не хочу этого. Но есть еще одна вещь, которая меня смущает. Может быть, вы приедете? Я не могу объяснить по телефону, но речь идет о жизни и смерти. Это…
– Я приеду, – перебил ее Мейсон. – Присматривайте за Диком до моего приезда.
Он повесил трубку, оделся и через полторы минуты вывел свою машину.
Миссис Бассет встретила его в дверях своего дома.
– Пожалуйста, сюда, – пригласила она, – и поскорее поговорите с Диком.
Мейсон вошел в приемную, почти тотчас отворилась дверь из соседнего кабинета, и быстро вошел стройный молодой человек лет двадцати двух.
– Послушай, ма, – сказал он, обращаясь к матери, – мне надоело ждать…
Увидев Мейсона, он замолчал.
– Дик, – сказала она, – я хочу, чтобы ты поговорил с Перри Мейсоном, он юрист. Это Дик, мой сын.
Дик, широко открыв карие глаза, смотрел на Мейсона. Лицо его было мертвенно-бледным, чувственные, красиво очерченные губы сжались в прямую линию. Мейсон дружелюбно протянул ему руку.
– Рад познакомиться с вами, Бассет, – сказал он.
Дик секунду помедлил, глядя на протянутую руку адвоката, переложил что-то из правой ладони в левую и сделал шаг вперед.
Небольшой предмет упал на пол. Дик пожал Мейсону руку и спросил:
– Вы представляете интересы мамы?
Мейсон кивнул.
– Она прошла через ад, – заговорил Дик. – Я терпел достаточно долго. Сегодня вечером я… – Он вдруг умолк, заметив, что Мейсон смотрит на предмет, упавший на ковер.
– Патрон? – спросил Мейсон.
Парень нагнулся было за ним, но Мейсон опередил его. Это действительно был патрон от пистолета тридцать восьмого калибра.
– Зачем вам нужны такие штуки?
– Это мое дело, – ответил Дик.
Прежде чем парень успел увернуться, Мейсон рывком вытащил из кармана его левую руку. В ней была зажата обойма. Одного патрона в ней не хватало.
– Где пистолет? – спросил Мейсон.
– Не трогайте меня! – вспыхнул Бассет. – Вы не имеете права…
Мейсон схватил его в охапку и, крепко держа одной рукой за плечи, стал обыскивать. Дик попытался вырваться, но Мейсон уже достал из правого кармана его пиджака незаряженный пистолет. Он понюхал дуло.
– Пахнет, как будто из него только что стреляли, – сказал он.
Дик Бассет, бледный как полотно, молча смотрел на него. Миссис Бассет неожиданно резко шагнула вперед и ухватилась за пистолет.
– А я-то искала его. Пожалуйста, дайте его мне.
– Зачем? – спросил Мейсон, не выпуская пистолета из рук.
– Он мне нужен.
– Чей это пистолет?
– Я не знаю.
– Где вы его взяли? – обратился Мейсон к Дику Бассету.
Тот продолжал молчать. Мейсон покачал головой и мягко отстранил руку Сильвии Бассет.
– Полагаю, что будет безопаснее, если он будет находиться у меня. Теперь расскажите, что случилось.
– Дик, покажи ему, – сказала миссис Бассет.
Дик отодвинул японскую ширму, отгораживающую угол комнаты. Широкобедрая женщина с рыжими волосами склонилась над кем-то, лежащим на кушетке. Она не повернулась на шум отодвигаемой ширмы, лишь проговорила:
– Я думаю, что минут через пять все будет в порядке. Это врач?
Мейсон подошел поближе, чтобы рассмотреть, за кем ухаживает рыжая женщина.
На кушетке лежала брюнетка лет двадцати в черном костюме. Блузка была расстегнута и обнажала белую грудь и шею. В изголовье кушетки лежали мокрые полотенца, стоял флакон нюхательной соли и маленькая бутылка бренди. Рыжая растирала женщине запястья.
– Кто она? – спросил Мейсон.
– Моя невестка, – ответила миссис Бассет, – жена Дика. Но об этом никто не знает. Она здесь под девичьей фамилией.
Дик подошел поближе, но по-прежнему молчал. Перри Мейсон заметил синяк на голове у женщины.
– Что здесь произошло? – спросил он.
– Мой муж ударил ее.
– За что?
– Не знаю. Он ударил ее, а потом убежал. Его машина стояла перед домом. Он вскочил в нее и уехал.
– Шофер был с ним?
– Нет, он уехал один.
– Вы видели его?
– Да.
– Где вы были в этот момент?
– Я стояла у окна и видела, как он уехал.
– Вы узнали его машину?
– Да. Это был «Паккард».
– С ним были какие-нибудь вещи?
– Нет.
Молодая женщина пошевелилась и застонала.
– Она очнулась, – сказала рыжая.
Перри Мейсон наклонился. Миссис Бассет подошла к изголовью кушетки, пригладила влажные волосы девушки, коснулась пальцами ее опущенных век.
