У себя в постели нахожу трусы.
Чьи они – не знаю, точно не мои.
В стринги я не влезу, даже не проси!
Ничего не помню, правда, хоть умри!
«Сингл о стрингах». Автор Хизер Уэллс
В кафе Фишер-холла людей – как сельдей в бочке. Причем не студентов. Мы сказали жильцам, что произошла не значительная утечка газа. Эвакуацию людей из всего здания проводить не требуется, а из столовой – будьте добры.
Все были так утомлены вчерашней бурной вечеринкой, что нам, похоже, поверили. По крайней мере, никто не протестовал, когда я стала раздавать талоны на бесплатный обед в студенческом союзе.
Но все равно в обеденном зале негде яблоку упасть. На этот раз из-за руководителей колледжа, администраторов, работников столовой, полицейских и следователей, а не из-за оголодавших восемнадцатилетних оболтусов.
Странно, но в помещении было так тихо, что жужжание энергосберегающих лампочек в люстрах было громче, чем обычно. Сквозь жужжание я слышала сопение Магды. Она сидела в сторонке, в компании своих помощниц в розовых униформах, с сетками на головах и французским маникюром. С ними вежливо беседовал полицейский.
– Мы отпустим вас домой, как только возьмем отпечатки пальцев, – сказал он.
– Зачем вам наши отпечатки? – Грудь Магды заколыхалась от страха или возмущения. – Мы ничего не сделали. Никто из нас не убивал эту девочку!
Сотрудники кафе одобрительно загудели. Они тоже не убивали девочку.
Голос полицейского был все таким же мягким.
– Нам нужны ваши отпечатки, чтобы понять, какие из следов, оставленных на кухне, – ваши, а какие принадлежат убийце. Если он, конечно, вообще оставил следы.
– Выяснить? – проговорил Джеральд, вставая на защиту своих сотрудников. – Я же вам только что сказал, никто из моих ребят не может быть убийцей. Правда, ребята?
Все, кто был в розовых форменных курточках, торжественно кивнули в знак согласия. В глазах заблестело нечто более значительное, чем слезы, подозреваю, что возмущение. Это они обнаружили жертву среди хот-догов и батончиков с арахисовым маслом. И теперь к ним следовало относиться не как к работникам пищеблока – неприкасаемым (именно так и относились к ним студенты, которых они обслуживали), а как к мыслящим человеческим существам.
Для некоторых из них это имело огромное значение.
Я заметила шефа отдела размещения, доктора Джессапа, он сидел в компании других начальников. Все начальство выглядело недовольным. Из-за досадного недоразумения, чьей-то отрезанной головы, обнаруженной на территории кампуса, они были вынуждены явиться на работу раньше положенных 10 часов, и это в преддверии снежной бури! Даже президент колледжа, Филипп Эллингтон, был здесь и сидел рядом со Стивеном Эндрюсом, новым тренером баскетбольной команды. Стивен выглядел озабоченным. У него были на это причины: вся баскетбольная команда Нью-Йорк-колледжа, не говоря уже о группе поддержки, находилась сейчас в Фишер-холле.
После того как в первом семестре в студенческом обще житии погибло двое студентов, нашу резиденцию стали обзывать «Общагой смерти», что слегка нервировало всех университетских служащих, включая тренеров. Но кто бы осмелился поставить им это в вину? Уж никак не президент Эллингтон. Его положение было не из легких. Кому, как ни мне, помощнице директора «Общаги смерти», это знать?
Сейчас ситуация хуже некуда не только для президента Эллингтона, но и для начальника моего начальника, шефа отдела размещения. И он прекрасно это понимал. Привычный белоснежный платок в нагрудном кармане был скомкан, как будто кто-то – мои уникальные сыщицкие дарования позволили предположить, что это был сам доктор Джессап – им уже успел хорошенько попользоваться. Получасовое сидение за липким столом тоже не добавляло изящества его костюму.
– Хизер, – подозрительно сердечно обратился ко мне Джессап, когда я по зову одного из полицейских встала из-за стола, где сидела с того самого момента, как Питу пришло в голову обзвонить всех, кого только можно, включая доктора Джессапа и моего непосредственного начальника, Тома. – Детектив Канаван хочет с тобой поговорить. Ты помнишь детектива Канавана из шестого участка?
