— С каждым разом их становится все больше! — язвительно заметил Стоун.
— Пусть говорит, — остановил его Лагана.
— Мы сделали все, что могли, мистер Лагана. Ведь у нас был ордер на арест, но…
— Знаю, Стоун говорил! Что было дальше?
— Перед домом стоял полицейский. Мы узнали Крэнстона и вначале решили, что это чистая случайность. Пошли к черному ходу, но там нас тормознул другой парень. А потом из дома выскочила целая орава, разорвали ордер на арест и набросились на нас…
— Полицейские? — спросил Лагана.
— Нет, какие-то посторонние. Но с оружием — и готовые на все!
Теперь и Лагана заходил взад-вперед. Лоб его пошел складками.
— Они вас вышвырнули?
Громилы усердно закивали.
— Ты оповестил полицию, Макс? — спросил Лагана.
— Немедленно. Оттуда послали машину, чтобы арестовать всех, кто был в доме.
— Когда это было?
— Минут тридцать-сорок назад.
— Тогда они давно должны были вернуться!
Лагана снял телефонную трубку.
— Алло, это Майк Лагана. С кем я говорю?
— Сержант Хилмонд, мистер Лагана.
— Хорошо, сержант. Примерно час назад на вашем участке несколько мужчин оказали сопротивление полиции, явившейся с ордером на арест, и избили двух полицейских. Какие приняты меры?
— Да, машина вернулась, но патруль заявил, что в квартире оказались только двое мужчин, игравших в покер. О какой-то жалобе мне ничего не известно.
— Если я говорю, что жалоба была, значит так и есть. Направьте машину ещё раз и арестуйте тех двоих.
— Не могу, мистер Лагана! Один из них — инспектор Крэнстон из управления, другой — пастор церкви Святой Гертруды. Для их ареста нужен ордер, подписанный старшим инспектором!
— Вы знаете, с кем разговариваете?
— Да, сэр, с мистером Лаганой, но…
Майк Лагана бросил трубку, пощупал пульс, что-то бормоча, и упал в кресло.
— Это мне не нравится, совсем не нравится! Где Ларри?
— Купил авиабилет до Лос-Анжелеса. Там его должны встретить наши люди.
— Пойдем, Гордон, — буркнул Лагана. — Я устал.
Стоун с ужасом смотрел ему вслед. Как он сдал! А ведь говорил всегда, что заботы — для дураков, которые не умеют думать. Теперь, видно, и у него забот хватает.
Стоун покосился на подручных.
— Ладно, можно пропустить по стаканчику. Кто из нас не ошибался…
Бенджон остановился перед гостиницей, посмотрел по сторонам и вошел в холл. Ночной портье вручил ему ключ словами:
— Девушка, которая приехала с вами ночью, ушла, мистер Бенджон.
— Одна?
— Да.
— Ничего не просила передать?
— Просила. Что она не вернется.
«Вот как! А деньги у неё есть? Кажется, с ней была сумочка».
Он поднялся в номер, закурил, выглянул на улицу. Кругом разговаривали мужчины, смеялись женщины — а ему стало ужасно одиноко!
«Лучше бы Дебби не уходила…»
Задребезжал телефон.
— Дэйв?
Он сразу узнал её голос.
— Дебби, где ты?
— У миссис Дири, Дэйв! Я решила не быть тебе в тягость, — она рассмеялась, но смех прозвучал неестественно.
Дэйв резко выпрямился.
— Что ты там делаешь?
— Доказываю, что я не робкого десятка.
— Возвращайся немедленно!
— Нет, я останусь здесь!
Дэйв помолчал.
— Дебби, где миссис Дири?
— Здесь, и она мертва!
— Ты с ума сошла!
— Нет, просто набралась смелости. Ты не смог её пристрелить, а я смогла. Для тебя — и для себя тоже!
— Ты не своем уме! Возвращайся немедленно!
— Нет, Дэйв. Я знаю, Дири оставил письмо и его вдова берегла её как зеницу ока…
— Дебби… — перебил Дэйв.
— Нет, говорить буду я. Я знала о её уговоре с Лаганой, остальное сообразила из твоих слов.
— Я немедленно выезжаю! Дождись меня!
— Нет, я не могу ждать! Ты был мил со мной, спасибо, Дэйв!
В трубке раздались гудки. Дэйв нашел в телефонной книге номер, набрал его, но ответа не последовало. Несколько раз он прошелся по комнате, потом позвонил Джерри Фарнхэму.
В половине десятого утра в прокуратуре появился адвокат Уильям Копелли. За ним шесть репортеров и три фотографа.
У стола прокурора стоял инспектор Крэнстон. По его виду нельзя было заметить, что ночь он провел без сна. В девять утра инспектора назначили заместителем начальника полиции — такова оказалась реакция на письмо Дири. Крэнстон знал, что по завершению дела придется уйти в отставку, но пока решил остаться на посту.
