Дело академика Вавилова - страница 68

В 1932 году Иоффе основал в Ленинграде агрофизический институт, впервые поставил достижения физики на службу сельскому хозяйству. Однако в 1939 году Лысенко закрыл институт. Он не верит, что есть такая наука агрофизика. «Физика — это наука о мертвой природе, а сельское хозяйство имеет дело с живым растением и почвой, — заявил президент ВАСХНИЛ. — Поэтому ничего общего между ними быть не может…»

Копию письма академика Иоффе с протестом против уничтожения агрофизического института я обнаружил в архиве Вавилова. Очевидно, два академика, физик и растениевод, совместно обсуждали странную обстановку, сложившуюся в науке. У Вавилова тоже в это время достаточно причин для недовольства. Осенью того же 1939 года, пока он находился в научной командировке, президент ВАСХНИЛ личным приказом сменил весь состав ученого совета в Институте растениеводства. Без консультации с директором ВИРа из ученого совета изгнали крупнейших генетиков, физиологов, цитологов, растениеводов «по принципу изъятия лиц, которые придерживаются в генетических и селекционных вопросах иных воззрений, чем Лысенко». Путь в ученый совет был закрыт для Карпеченко, Левитского, Розановой, Вульфа, Говорова, Пангало, Базилевской, Столетовой, Бахтеева, Н. Р. Иванова, Ковалева, Кожухова, то есть, по существу, для тех, кто был цветом, гордостью ВИРа, наиболее талантливыми кадрами института.

Вавилов протестует. Если это незаконное распоряжение не будет отменено, он отказывается дальше исполнять обязанности директора. Протест услышан, ученый совет ВИРа оставили в покое. Но у Лысенко остается еще сколько угодно других возможностей терроризировать своего противника.

Чтобы доказать «бесплодность» ВИРа, его экспонаты не допускают на стенды Всесоюзной сельскохозяйственной выставки. Ленинградский ученый В. С. Лехнович сохранил в памяти весьма характерный эпизод. Время действия — все тот же 1939 год. Место действия — кабинет президента ВАСХНИЛ. «За узким длинным столом, у его торца сидит с закрытыми глазами Лысенко. Напротив — академик Вавилов. Сбоку секретари и я. Вавилов, держа в руке текст нашего представления, но заглядывая только в фамилии, деловито и сжато докладывает, почему ВИР рекомендует показать на выставке труды того или иного работника. Лысенко за все время заседания не проронил ни слова и не открыл глаз. Свое согласие с называемым кандидатом он обозначает медленным наклонением головы вперед. Если же кандидат ему не по душе, Лысенко не делает никаких знаков. Тогда после слов Вавилова за столом воцаряется тягостное, напряженное молчание. Список наш сильно редеет». Не получают утверждения все, когда-либо и где-либо критиковавшие взгляды Лысенко. Среди немногочисленных утвержденных — Т. Я. Зарубайло, открывший явление «яровизации на корню». Не утверждены А. Г. Левитский — крупнейший в мире знаток растительной клетки, работы которого по морфологии хромосом пшеницы после его ареста и гибели продолжил в далекой Японии — Кихара, Г. Д. Карпеченко — творец первого в мире плодовитого межродового капустно-редечного гибрида, крупный знаток ягодных культур М. А. Розанова и многие другие.

Что делать? Обратиться к Сталину, к Молотову? Пожаловаться на беззаконные поступки президента ВАСХНИЛ в ЦК? В конце тридцатых годов это уже невозможно. С 1935 года перестали избирать Вавилова во ВЦИК. В том же году он, основатель Сельскохозяйственной академии, вынужден покинуть пост президента ВАСХНИЛ и остаться на должности лишь вице-президента. Чем выше поднимались акции Лысенко, тем меньше ценили в Кремле Вавилова. На одном из совещаний, где Сталин приветливо беседовал с Лысенко и ободрил Цицина словами: «Экспериментируйте, мы Вас поддержим», он демонстративно вышел, когда начал выступать Вавилов. Еще более откровенно продемонстрировал свое нерасположение к ученому Сталин в середине 30-х годов во время специальной встречи. Доктор сельскохозяйственных наук Сократ Константинович Чаянов, со слов самого Николая Ивановича, довольно подробно описал этот краткий и в высшей степени неприятный для ученого разговор. Сталин решительно заявил, что зарубежные поисковые экспедиции ботаников никому не нужны, что многие ученые-ботаники не думают об урожае, а занимаются у себя в лабораториях и институтах ерундой. «Идите на выучку к стахановцам полей!» — предложил Сталин Вавилову.