Дело академика Вавилова - страница 134

Панегирик, начатый в Ленинграде, продолжался в Москве. Здесь, в Доме ученых, снова гремели речи о вавиловском героизме перед лицом абиссинских разбойников и атласских львов, о мужестве, которое Николай Иванович проявил во время экспедиции в Афганистан. И снова некому было сказать о главном подвиге ученого: о его непримиримой позиции по отношению к псевдонауке, о смертельной опасности, которой он подвергал себя, выступая в защиту научной истины против всесильного Лысенко и лысенкоидов.

Газеты продолжали ту же линию, что и юбилейные ораторы. Академик ВАСХНИЛ П. М. Жуковский (кстати сказать, первым получивший Премию им. Вавилова) закончил свою статью о Николае Ивановиче в «Ленинградской правде» нелепой, а по сути предательской, фразой: «Ранняя смерть помешала ему сделать больше». Читателю оставалось самому решать, от какой именно детской инфекции — от кори или коклюша — приключилась «ранняя смерть» известного академика. Выступившие в «Правде» академики Б. Л. Астауров, А. Л. Курсанов и профессор С. С. Хохлов дали догадкам читателя другое направление: «Многогранная и яркая жизнь Николая Ивановича трагически оборвалась 26 января 1943 года», — писали они. Трагически оборвалась? Отчего же? Может быть, Вавилов убит на фронте (время-то военное) или ненароком попал в автомобильную катастрофу? Опять проклятая неизвестность…

Канонизация с отсечением биографии — так, очевидно, следует назвать ту хитрую операцию, которой в ноябре — декабре 1967 года подверглось на родине имя Николая Ивановича Вавилова. Как поясняет энциклопедический словарь, «канонизация в христианской церкви есть причисление к святым, введение культа нового святого». На двадцать пятом году после смерти безвинно убиенный академик Вавилов был официально включен в канонический список корифеев советской науки. Отныне он составляет капитал государства, его надлежит упоминать вместе с ему подобными среди тех, кого вскормила, воспитала и облагодетельствовала прекрасная социалистическая действительность. И точно так же, как в «житиях святых» бесполезно искать подлинных обстоятельств реального бытия канонического святого, так и в книгах, статьях, фильмах и радиопередачах о Николае Вавилове отныне и во веки останутся лишь словеса о его «служении Родине».

После «канонизации» убийцы и гонители академика Вавилова вздохнули облегченно. Нависшая было над их головами гроза рассеялась. Официально было признано: Вавилов — жертва бериевщины. Никто не собирался воздавать по заслугам провокаторам и убийцам вообще и убийцам Вавилова в частности. Ну а коли индульгенцию выдали такому матерому бандиту, как Хват, чего же бояться мелкой провокаторской сошке?

Враги покойного академика очень быстро освоили новый стиль по отношению к памяти жертвы: задним числом все стали рваться в его друзья, ученики и даже в благодетели. Автор многочисленных доносов на Вавилова Г. Н. Шлыков, о котором выше уже упоминалось, поспешил в предисловии к своей очередной книге выразить благодарность незабвенному и любимому учителю Николаю Ивановичу. Еще в середине 30-х годов к Лысенко перебежал сотрудник ВИРа академик Эйхфельд. В награду за предательство Лысенко его назначил в 1940 году директором ВИРа. Теперь же Эйхфельд вдруг вспомнил, как он придумал когда-то ввести земледелие в Заполярье и как его поддержали «трезво и перспективно мыслящие люди во главе с академиком Н. Вавиловым». Читателям этого сочинения подсовывалась мысль, что инициатор и творец идеи полярного земледелия не академик Вавилов, а посредственный агроном Эйхфельд, с грехом пополам исполнявший вавиловские распоряжения на Хибинской опытной станции. Вот как стало все выглядеть во времена «позднего реабилитанса»… «Канонизация с отсечением» обернулась активной фальсификацией всего, что связано с историей Вавилова — Лысенко.

Весной 1969 года в издательстве «Молодая гвардия» в Москве вышла биография Н. И. Вавилова, написанная С. Резником для серии «Жизнь замечательных людей», и тут же весь тираж был арестован. Типографские рабочие выдрали из готового издания страницы, на которые, по мнению властей, проникла нежелательная информация. Мне удалось сравнить оба варианта книги. Выдирке подверглись в основном страницы, разоблачающие Лысенко. (Заодно власти укрыли от справедливого осуждения и провокатора С. Шунденко.)